Стремясь к своей мечте, стремясь к участию в шоу, я вернулся на Небесную Землю. За окнами виднелась Москва 2020 года (никогда не думал, что увижу невообразимое будущее) с прохладным четвёртым февраля. Не шестнадцатое сентября 1901 года, что остался в моей родной эпохе. Улицы были грязны и смрадны даже при отсутствии лошадей, самоходных экипажей тьма тьмущая, потому природе можно посочувствовать. Не единожды видел на улицах курильщиков-вапотёров, но электрическому устройству я предпочёл бы обычный нюхательный табак. Технику показали отнюдь не всю. Потому расскажу вам не о прогрессе, а касательно одного большого оригинала.
В момент, когда голос компаньона проник в голову, ваш покорный слуга спокойно сидел в кресле на колёсиках и мысленно повторял строки из милой песни: «Если съ другомъ вышелъ въ путь, если съ другомъ вышелъ въ путь, веселѣй дорога. Безъ друзей меня чуть-чуть, безъ друзей меня чуть-чуть, а съ друзiями много! Что мнѣ снѣгъ, что мнѣ зной, что мнѣ дождикъ проливной, когда мои друзiя со мной. Что мнѣ снѣгъ, что мнѣ зной, что мнѣ дождикъ проливной, когда мои друзiя со мной!». Песня давеча звучала из прибора без граммофонного раструба.
Слова плавали в голове. Длившееся состояние я назвал бы полудрёмой. Однако господин Серж изволил прервать тихий отдых. Моего компаньона взволновала человеческая судьба. Этот порыв охарактеризовал его не как эгоиста, а как личность, по-отечески относящуюся к низшим чинам и помнящую о незавидной судьбе в чуждом мире.
Однако его лобные кости, в соответствии с френологическим учением, выдающимися не были. Развитое аналитическое мышление в этом учёном муже не наблюдалось. Была ясно видна лишь запущенная внешность.
— Я переместил живых людей за тридевять парсеков, но они, очевидно, сами не переместятся обратно! Извините за тавтологию, но это факт. Не факт, сейчас они за 88,5 астрономических единиц от Земли. Я своих людей далеко заслал. Только вернём ли, вернём ли, вернём ли мы всех обратно? Не я виноват, мне промыли лобные доли головного мозга.
Не знаю, что он подразумевал: некую аллегорию или реальный хирургический процесс.
— Они должны были привезти обратно ценные научные приборы. На практике всё получилось коту под хвост. У моего немецкого коллеги приборы в точности те же самые, забрасывать людей чёрт знает куда смысла не было. Лишь бы вернули живых людей!
Голова Сержа уныло лежала на столе. Это положение в пространстве не красило серьёзного мужа. Но, честно скажу, алкоголем он себя не залил. И на том спасибо.
— Ну что же, друзья, — продолжал тем временем дружественный обладатель головы, с непомерным трудом оторвавшись от поверхности стола. Отвлечься от беды ему было, прямо скажу, трудно, но некоторую твёрдость Серж проявил. — Обсудим последние новости. Новости! Люди, которых по-вашему называют
— Я ещё не ознакомился.
— Сейчас познакомитесь. — Мой собеседник взглянул кверху, размял кисти рук и затем оглянулся в поисках листа с печатными строками. Далее он торопливо зачитывал содержимое. — Недавно свершилось, недавно свершилось чудо! Джером Клапка Джером посмотрел фильм «Трое в лодке, не считая собаки». Совет… русский фильм.
— Не доводилось слышать. Каково его мнение?
— Книга лучше. Понимаете, дело в… В первую очередь ему не понравилось, что там в начале, когда самая первая песня. В ней поют: «Ужасный-ужасный, кошмарный-кошмарный, безумный-безумный девятнадцатый век». Джером рассердился: «Вы с ума посходили? На свой век посмотрите!».
В качестве ответа я медленно покачал головой. Точнее,
— Элите царской России хотели было показать фильм «Война и мир». Русский, ясное дело, не американский и не английский многосерийный. До сих пор не показали. Не любят власти, не любят толстовские призывы к миру и ненасилию.
— Я слышал, но это были, если не ошибаюсь, не совсем последние новости.
— Тогда пусть будут последние. Наши люди хотели показать вам «Гордость и предубеждение» с Колином Фертом. Без зомби.
— И ещё, кажется, «Унесённые ветром».
Что это, книга? Фильма? Её я не знаю. Название напомнило стих Эрнеста Доусона, но лишь неясным намёком.
ebooksa