Внешность? Состояние от макушки до подбородка стало крайне нестриженым и небритым. Сначала Родион заметил, что он выглядит словно Ландау в застенках НКВД. Затем, когда состояние превратилось в более запущенное, он краем уха услышал, как герой Дауни-младшего, он же аналог Айболита, перенёс личную потерю, ушёл в длительную изоляцию и тоже оброс бородой.
Только лишь бы в газету «Русская Германия» не проник правдивый рассказ Родиона о том его знакомом, кто познакомился с творчеством художников-немцев и вынес немецкой нации приговор. Фрёлих интересовался работой нелегалов из II группы, которую в марте 18-го года заслали к кайзеру. У Родиона не было возможности поговорить с ними о неслужебных делах. Но даже будь возможность, он всё равно не рассказал бы о своём патриотичном знакомом. Родиону за него самому было стыдно.
Главное — вернуть домой живых людей. Пресловутые научные приборы стали менее значимой реалией. Ведь у Фрёлиха были в распоряжении точно такие же, но более качественные. Зачем тогда подчинённые умчались незнамо куда? Для чего? Никто не знал.
Фрёлих не обратил внимания на запущённую внешность коллеги. И правильно сделал.
Родион старался не валяться головой на столе. Правильно, не будь тряпкой. Сам же думал: веди себя достойно! Будь настоящим мужчиной и будь им самостоятельно — безо всяких там сигарет, алкоголя и прочих мужских допингов. Лучше веди себя как интеллигентный сын вождя в фильме «Альфа». Тот хотя бы после всех перипетий подарил человечеству собаку. Что после всех перипетий сделаешь ты, Родион?
Выпрямился. Распрямил плечи. Упёрся кулаком в подбородок (в стиле Эдиты Робертовны). К деловому разговору готов.
Субъективно ли, не субъективно ли, но немецкий акцент упорно лез в уши.
— Вы уже меня прöстили? — спросил немец. — Когда ja над вäми смеялся.
— Ничего особенного. Впрочем, не совсем верно. Я ещё думал, будто у немцев нет чувства юмора. Вообще. Понимаете? Вообще!
— Я пришöл по важному делу.
— Отлично. Заграница нам поможет. В том числе Германия.
Послышалось смущенное кхе-кхе. Источником звука был Шепард, причём вид его был откровенно подозрительным.
— Почему ßы на меня sтранно глядите? — поинтересовался Фрёлих.
— Парадокс. Немецкая наука и техника — одна из самых развитых в мире. Рентген, дизель, автомобиль, трамвай. Но рейх ваш наглее обычного уровня.
Ответил Родион:
— Ну вы, блин, даёте.
— Я даю блины? Я бывал в Российской империи, но ваше выражение слыхом не слыхивал.
— Не слышали? Обратитесь к Дулиттлу. Я пока разговариваю с товарищем.
Пока Шепард собирался к тестю-языковеду, Родион вернулся к берлинскому коллеге. Тот размял пальцы и едва заметно посмеялся над словом «товарищ». Сам он не геноссе и даже не партайгеноссе.
— Это правда, это правда ли, что вы построите космическую колонию? В 22-ом году?
ebooksa