Тёмная сторона Планеты Икс

22
18
20
22
24
26
28
30

И выдал пространный ответ:

— Заметьте, всё могло быть намного и намного хуже. Понятно, что перед нами альтернативность, но в Древнем Риме мы бы сразу погибли. Мы не встретили совсем уж сложные исторические реалии и не сохранившиеся латинские слова. В том числе не увидели надписи на архаичной латыни и на каких-нибудь совсем забытых нами языках. Не увидели ни одну оргию. Не погибли из-за проблем с гигиеной, со свинцом в водопроводе и с допотопной медициной. Не встретились с малоизвестными историческими личностями. И почти не прокололись с мелочами. Нас, пришельцев, вообще давно бы прикончили. То есть альтернативная история здесь очень условная.

Прошло ещё немного времени. Усердно почесав макушку, Родион перешёл к практическому вопросу:

— И долго ли мы просидим в этой клетке? Чем убьём время?

— Сейчас узнаете. Где наши антидепрессанты? — улыбнулась Елена.

— Разве они у нас есть? — не поверил Родион.

— Есть. Давайте разгоним хандру.

— Чем же?

Елена встала на месте для оратора, провела ладонью по укороченным чёрным волосам. Придала себе уверенность. К ней устремилось всё внимание присутствующих.

— Всем нашим современникам и Людмиле Гурченко посвящается.

Заключённые слушали песню. Снова приносим искренние извинения.

Если вы признали Родину дурдомом, Если вам не в радость ни один момент, Пусть вам улыбнётся, как своим знакомым, С нами вовсе незнакомый новый президент. И свобода, без сомненья, Вдруг коснётся наших глаз, И хорошее настроение Не покинет больше нас. Если вас с Европой вдруг поссорил случай, Часто, кто у власти, ссорятся-то зря. Вы в глаза друг другу поглядите лучше, Лучше всяких бомб порою взгляды говорят. И свобода, без сомненья, Вдруг коснётся наших глаз, И хорошее настроение Не покинет больше нас. Если кто-то властью был совсем заброшен, И поступок этот в сердце нам проник, Вспомните, что в мире много стран хороших, В мире их гораздо больше, вспомните про них. И свобода, без сомненья, Вдруг коснётся наших глаз, И хорошее настроение Не покинет больше нас. И свобода, без сомненья, Вдруг коснётся наших глаз, И хорошее настроение Не покинет больше нас.

Елена резко обернулась к выходу.

— Кто стучит в дверь?

Дверь с громким треском рухнула. За ней стоял широкоплечий мужичина — тот самый «Арес», который посещал заседание. В ответ на удивлённые взгляды арестантов он покачал копьём и сдвинул брови. Судя по поднятой ноге, пришелец вышиб дверь вовсе не копьём.

Начальник встал. Подчинённые, однако, не шевелились. Вдруг Арес снова ударит, но уже не в дверь?

Родион осторожно показал на пришельца пальцем. Осторожно. Вдруг неадекватно отреагирует?

— Товарищ, вы кто?

Широкоплечий пришелец опустил ногу.

— Я не просто товарищ. Товарищ майор. Я Марс, Арес, бог войны. Пусть даже для римлян. Вы наверняка поняли, кто я.

Родион вышел вперёд и улыбнулся слегка, но дружелюбно, и всё же с настороженностью.