Слушатели молчали. Даже Браун никак не отреагировал.
— Не помним мы гениев.
— Что такого сделал ваш отец, что он гений? — поинтересовался Родион, который, ясное дело, не очень разбирался в забугорных личностях.
— Хороший вопрос. Герберт Питкин завидовал мистеру Горби.
— Самому Горбачёву?
— Завидовал. Ваш Горби такой тонкий борец за демократию, что он успешно боролся с алкоголем и не позволял своим гражданам быть пьяными в слободан. Я на русском правильно выразился? Дядя Зелл, он ещё раньше, в пятидесятых, был сержантом в морской пехоте. Отец у меня любил охоту, он как-то однажды позаимствовал у дяди Зелла оружие и пристрелил кабана прямо у меня на глазах, в педагогических целях. Десятки пуль. Ещё и добил. Всё. Ненавижу.
— Кровь не любите? — понял Роберт и показал коллегам два больших пальца. — Видите, господа, какими бывают янки?
— Знаем, какими они бывают глупыми, — у хозяйки был сердитый вид. — Я своему Гарри сорок раз объясняла, что Багз Банни это не только ценный мех. Не понял.
Тот молчал, даже не улыбался.
Хозяйка тем временем тряхнула головой и показала на содержимое подноса.
— Кушайте вы конфеты, кушайте. «Сидо» это. От Сидориных.
Питкин сам взял конфету (поскольку Родион сотоварищи не рискнули).
— Короче, Герберт Питкин хотел в президенты.
— Мало ли… — отмахнулся Родион. — Множество людей были кандидатами в президенты. Где они сейчас?
— Вы не дослушали. У моих отца и дяди были заслуги, которых у Рейгана, у Бушей, у Горбачёва, у Клинтона, у Ельцина, у Путина и у прочих президентов не было.
— Прекрасно понимаю. Вы же добрались до звёзд. Или Юлия Валерьевна добралась. Давайте рассказывайте, как она ухитрилась. Иначе я не засну.
— Я и хочу рассказать. Вы, скорее всего, не поверите. Отец мой был не только охотником на крупную дичь, но и техником с золотыми руками. Однажды он принёс новость: по городу бродит Терминатор. Я сразу сообразил: у отца поехала крыша. Сам виноват, нечего было ради педагогики мочить кабанов. Юля, рассказывай ты.
Хозяйка орудовала расчёской, вынутой из кармана античной одежды. Ещё сильнее сощурившись, она продолжила рассказ мужа.
— На нашей Земле… ах, на нормальной Земле… у меня остались братья Юра и Макс. Макс был милиционером-опером, сержантом. Он старше меня (родился в 70-м), женат на медсестре Людмиле, Юра живёт холостяком. Старшие братья. Вы вряд ли представляете. Эх, как мне хотелось быть не младшей, а старшей сестрой. Обидно! Два брата, а я младшая.
— Не поняла, — возразила Елена. — Какая женщина хочет быть старше? Наоборот же. Или я одна такая… Ой!