Враг невидим

5

Фея явилась в среду, препоясанная шнурком и загадочная до невозможности. Прошлась по кафедре, заложив руки за спину, минуту-другую посопела носиком и объявила:

— Всё! Решено! Ты был столь любезен, пригласив меня на свой урок, что я просто обязана сделать ответный жест! Я приглашаю тебя К НАМ! Сегодня же, после пятичасового чая.

Веттели поднял голову от классного журнала, непонимающе моргнул (надо заметить, после шестого урока он всегда плоховато соображал).

— Очень любезно с твоей стороны, Гвиневра, я счастлив твоё приглашение принять. Но уточни, пожалуйста: «к нам» — это куда?

В ответ фея вдруг насупилась, очень простонародным жестом почесала в затылке, будто надеясь расшевелить умные мысли.

— А знаешь, ведь это философский вопрос! Как бы тебе объяснить?… Помнишь, однажды ты по глупости сказал, что нас, фейри, осталось очень мало? А я возразила, что нас ровно столько, сколько было всегда, просто мы, по некоторым своим соображениям не спешим вам, людям, показываться на глаза. Вспомнил это наш разговор?

— Да, я его и не забывал.

— Умница! Значит, должен понять! Я приглашаю тебя туда, где все мы обитаем. Даже не знаю как это лучше определить… Может, немного другой мир, может, другая сторона этого мира? Готов взглянуть на свой любимый Гринторп с другой стороны?

— Да! — от восторга Веттели чуть не опрокинул чернильницу на чужой журнал. Таких чудес в его жизни ещё не случалось… но как же Эмили?

— Нет! — твёрдо ответила фея, не дожидаясь вопроса. — Мы не сможем взять её с собой. Только не подумай, будто я плохо отношусь к твоей женщине! Она по-своему мила и умеет лазить через заборы, а это в наши дни дано не многим леди. Но, к сожалению, в ней нет ни капли старшей крови. Не повезло бедняжке с роднёй. Другая сторона для неё закрыта… Нет, попасть туда она сможет легко, если я проведу. Вход к нам свободный… И выход тоже, никто её силой держать не станет, разве что самой приглянется кто-то из ши… ох, да шучу я, шучу, не нужно так бледнеть! Она тебя любит до умопомрачения, ни на кого другого и смотреть не станет. Нет, на той стороне её ждёт проблема другого рода. Видишь ли, у нас там немного иначе течёт время. Как ему самому хочется, так оно и течёт. Но старшая кровь позволяет им управлять, а если её нет… К примеру, мы с тобой уйдём после пятичасового чая, вернёмся к ужину. А Эмили уйдёт сегодня, погуляет вместе с нами пару часов, а вернётся — и окажется, что прошло десять лет, тебя давно нет рядом, и школа закрыта на висячий замок и опечатана сургучом… никакое не пророчество, просто ляпнула первое, что в голову пришло, ничего с твоим любимым Гринторпом в ближайшее столетие не случится, я надеюсь. Может вообще выйти наоборот: она вернётся, а его ещё не построили… Одним словом, Эмили туда нельзя, лучше потом ей всё расскажешь… Согласен? Вот и славно! Встречаемся у тебя в комнате в половине шестого! Постарайся не опоздать, увлёкшись горячими вафлями с ванильным соусом… нет не пророчество, просто была на кухне, услышала разговор поваров… Ну, пусть будет «подслушала», если тебе так больше нравится. Когда ты станешь старше и мудрее, то поймёшь, что «грубить» и «называть вещи своими именами» — это не одно и тоже… Ладно, не обижаюсь, ты же такой милый! Почти как Огастес Гаффин… Да не похож, ничуточки не похож, это я нарочно тебя дразню… Всё, мне пора, встречаемся в твоей комнате после вечернего чая!

Ещё никогда в жизни он не ждал пятичасового чая с таким нетерпением.

Немилосердно долго тянулся последний урок, и Веттели начал всерьёз подозревать, уж не научилось ли время и с этой стороны течь так, как ему самому заблагорассудится, не сообразуясь с установленным миропорядком. Главное, что он не был одинок в своих ощущениях. Настал момент, когда с последней парты раздался горестный стон:

— Ох, да что же звонка-то всё нет? Заснули они там, что ли?

И вместо того, чтобы призвать нарушителя дисциплины к ответу, как того требовал служебный долг, Веттели машинально вздохнул в ответ:

— И не говорите! Просто издевательство какое-то!.. Тьфу, что я такое несу! Я должен был сказать, что учение — свет, а неучение, соответственно, тьма, поэтому вы должны радоваться каждой лишней минуте урока, ниспосланной вам добрыми богами! — он поспешил исправиться, но прозвучало очень неубедительно, в классе хихикнули. — А кому весело — сейчас расскажет нам о кровеносной системе! — пригрозил он, и порядок был восстановлен, эту тему отчего-то никто не любил. Может быть, оттого, что именно её им пришлось изучать по учебнику, когда «кое-кто» не удосужился подготовиться к занятиям?