— Игнат, кикимору тебе в тещи, и в жены, да и в любовницы тоже! — нагло своровав мое ругательство, вскричал неправильный еврей. — Потому что только нечисть болотная может соблазниться подобным убожеством.
— Иди к черту, — вяло отмахнулся я.
— Сам туда иди! — Даву так просто с настроя не собьешь. — Я тут едва ли не вручную пихал паровоз, чтобы быстрее добраться до своего гениального друга, а у него, видишь ли, ипохондрия приключилась.
Продолжая вещать, как уличный проповедник, Дава распахнул шторы и впустил в комнату явно разозленный моим затворничеством солнечный свет. И от гнева небесного светила меня покорежило, как трехсотлетнего вампира.
— Отвратительное зрелище, но я знаю, что тебе поможет. Сандуны!
Я попытался возразить, но Даву сейчас не смогла бы остановить даже знаменитая женщина из русских селений, на скаку тормозящая першеронов. Впрочем, единственная властная женщина в этом доме никого останавливать не собиралась. Наоборот, она всячески помогала возмутителю моего спокойствия. Мало того, к нашему неожиданному выезду решил присоединиться Антонио, чем вызвал у меня непонятную Даве озадаченность.
Этот мир продолжал удивлять меня своими странностями, объяснения которым я так и не смог найти. С одной стороны, здесь не было ни Петра Первого, ни Шекспира, ни Пушкина. При этом в наличии имелись — Да Винчи, Ломоносов и Сила Сандунов. Раньше мне казалось, что некоторые исторические личности являлись настолько краеугольными камнями в течении исторического потока, что просто обязаны существовать в любой реальности. Но факт наличия в Старой Москве Сандуновских бань разбил мою теорию в пух и прах.
Новое путешествие по Старой Москве также внесло трещину в ее сказочно-лубочный образ. Ближе к Кремлю архитектурное единство стало не таким фундаментальным, и хватало вкраплений каменных домов европейского стиля. Сандуновские бани располагались на берегу небольшой речки Неглинки. Кажется, в моей истории они находились там же.
Нашу компанию радушно встретила учтивая прислуга, а узнав графа, они вообще забегали вокруг нас, как тараканы.
Когда мы добрались до раздевалок и явно восхищенный посещением столичной достопримечательности мой еврейский друг начал раздеваться, я все же решил его предупредить:
— Дава, тут такое дело, — тихо, чтобы не услышал Антонио, сказал я, — Антонио Пьерович не совсем традиционный человек.
— В смысле?
— Он, как бы так мягче выразиться… не по барышням, а совсем даже наоборот.
Дава дернулся и покосился на невозмутимого графа, но затем легкомысленно отмахнулся:
— Ерунда.
— Ну, мое дело предупредить. Лично мне на это плевать, но вдруг ты посчитаешь подобное знакомство угрозой своей репутации.
Дава опять на секунду задумался, но тут же улыбнулся еще шире и горделиво произнес:
— Дорогой друг, в глазах всего мира мой народ окончательно испортил свою репутацию почти две тысячи лет назад. Так что мне бояться уже нечего. Главное, чтобы деньги у него были традиционные.
— С деньгами там все в порядке.
— Ну, тогда не морочь мне голову, — отмахнулся Дава, но все же немного задумался. — Хотя особо оголяться перед ним я не стану, дабы не смутить его своим великолепием. Да, и не вздумай упоминать сие знакомство при родителях. Ты не успеешь договорить, а я уже окажусь женатым на какой-то выхухоли. Так сказать, во избежание.
ebooksa