– Я вынужден быть лояльным. Иного выбора у меня нет.
«И убивать, расплачиваясь за смерти двухсотлетней давности», – подумала Брайс, и у нее внутри все сжалось.
Янтарные глаза Деклана уткнулись в татуировку на запястье Ханта.
– Поганое украшение.
Флинн что-то буркнул, соглашаясь с ним. Брайс не одобряла политику астериев. Друзья ее брата – тоже. Хотя бы здесь у нее не было разногласий с ними.
Хант оценивающе посмотрел на Флинна и Деклана.
– Да, – тихо сказал он. – Поганое.
– Образец сдержанности, – усмехнулась Брайс.
Стоило ей повернуться к магическому экрану, как мышцы снова сжались. Она не хотела смотреть, не хотела нового потрясения. Хант это почувствовал по изменившемуся запаху и едва заметно кивнул.
– Мы уходим, – объявила Брайс.
– Я тебе скоро позвоню, Биби. – Деклан помахал ей рукой.
– Пока! – Флинн послал воздушный поцелуй.
Поймав взгляд Рунна, Брайс помахала и ему. Брат торопливо махнул, продолжая разговор с медведьмой.
Они с Хантом успели пройти не больше квартала, когда он с нарочитой небрежностью спросил:
– А у тебя с Тристаном Флинном был романчик?
– С чего ты так решил? – удивилась Брайс.
– Он флиртует с тобой напропалую.
Она усмехнулась:
– Аталар, может, расскажешь мне обо всех, с кем у тебя были романчики?
Молчание ангела было красноречивее слов, и Брайс снова усмехнулась. Но потом Хант заговорил. Казалось, ему требовалось хотя бы словами загородиться от кровавого месива по другую сторону магического экрана.