Может, Хант почувствовал это по запаху. Или прочитал у нее на лице. Но его шаги выравнялись. Рука вновь приятно согревала ее спину. Переулок кончился.
На середине Главной улицы Хант подхватил Брайс на руки и взмыл в воздух. Она положила голову ему на грудь. Пусть шум прохладного ветра уймет грохот в ее мозгах.
Через пять минут они опустились на крышу ее дома. Брайс хотелось как можно быстрее очутиться у себя в квартире, однако Хант взял ее за руку.
Он внимательно смотрел на нее.
«Мы». Так сказал он ранее. Отряд. Команда. Стая из двоих.
Крылья Ханта чуть подрагивали от ветра, дующего со стороны Истроса.
– Брайс, мы обязательно найдем того, кто это устроил. Обещаю.
По непонятной причине Брайс ему поверила.
Телефон зазвонил, когда она чистила зубы. На экране высветилось: «Деклан Эммет».
– Привет, – сказала Брайс, предварительно выплюнув зубную пасту.
– Ты сохранила мой номер? Биби, я тронут до глубины души.
– Как видишь, сохранила. Что там у тебя?
– Обнаружил кое-что интересное в записях с видеокамер. Налогоплательщики нашего города должны взбунтоваться. Их денежки уходят на второсортных аналитиков. Они даже не подозревают о существовании таких, как я.
Брайс прошлепала босыми ногами в коридор, пересекла гостиную и подошла к двери комнаты Ханта. Постучалась, одновременно спросив Деклана:
– У тебя есть что сообщить или ты будешь хвастаться своей гениальностью?
Хант открыл дверь. Солас пылающий! Он был без рубашки и, похоже, тоже производил чистку зубов. Но Брайс не волновало состояние его ротовой полости. Он выглядел…
Холмы и горы мускулов, обтянутых золотисто-коричневой кожей. В лучах первосвета его кожа светилась. У Брайс перехватило дыхание. Она уже видела его без рубашки, но тогда не обратила внимания. А сейчас…
За свою недолгую жизнь она насмотрелась достаточно красивых, мускулистых мужских тел, но Хант Аталар превзошел их всех.
Брайс тут же напомнила себе, что он продолжает любить Шахару, погибшую двести лет назад. Хант недвусмысленно сказал ей об этом в переулке. Сделав над собой усилие, она отвела взгляд от мускулистого тела ангела и его ехидной усмешки.
Усмешка тут же исчезла, стоило Брайс включить громкую связь.