– Вот. Только что собрали новый урожай салата. Можно вручную порезать ножом, сдобрить оливковым маслом и получится очень свежее угощение, – он неловко сунул мне сверток и тут же отскочил на шаг.
Странный тип. Такое чувство, что поджидал меня специально с подарком, который чем-то напоминает откупную дань. Живем в одном крыле здания уже год, а он все еще опасается. Про нас, военных, ходят всякие слухи. Беднягу можно понять.
– Благодарю. Как поживает Нелли?
Экклз судорожно сглотнул, будто вежливый вопрос о его постоянной подружке подразумевал некий гастрономический аспект, затем ответил с комичной запинкой:
– Все в порядке, все в порядке, – и тут же горячо затараторил о своей работе. – Представляешь – мы вчера сдали новый тепличный комплекс. Одиннадцать этажей площадью более двухсот тысяч футов! Из них десять – подземные! Размах складываемых солнечных батарей на поверхности насчитывает…
– Извини, старина. После поболтаем, хорошо? Очень спешу на службу, – я протянул руку и дружески потрепал Экклза по плечу. Сосед дрогнул всем телом.
Ох уж эти гражданские… Каково чувствовать себя настолько беззащитным? Да, есть привычная работа, планируемый досуг, множество социальных программ. Но такая жизнь не по мне. В ней есть что–то растительное, не правда ли? С самого интерната нас, несмышленых детишек, готовили к рискованной, но ответственной службе обществу, воспитывали Жесткость, Дисциплину, Лидерство. А штатские остались в своем благоустроенным мирке. Специализация по профессиям разделила людей на разные стаи с возможностью скрещивания. Наметанным взглядом я всегда вытащу из самой пестрой толпы того, кто служил в армии. Что отличает нас? Нет, не настороженный блеск глаз, не широкие плечи и гордая осанка. Нас отличает Жесткость. Это такой набор качеств, что–то на энергетическом уровне, похожее на еле уловимый кокон, купол из силовых линий. Наши добрые учителя тренировали нам Жесткость, словно упрямые икроножные мышцы, ставили рефлексы с самого детства. И преуспели.
Неподалеку от интерната, где я учился, вальяжно тек небольшой ручей. Его берега были выложены галечником, на середине желтого мостика лежала одна треснувшая плитка. Под мостиком жила здоровенная серая крыса. Как–то я застал у ее норы любопытную девчонку из профильной гимназии электронщиков. В руках она держала кусок лепешки, нам выдавали такие же на завтрак с рисовой кашей. На следующий день, в то же время я пришел к мостику с пончиком в бумажном пакете и снова застал там эту же девочку. Ее звали Кларой. Мы стали вместе подкармливать крысу, которая скоро настолько осмелела, что брала пищу прямо из наших рук. Клара училась на оператора автоматических линий подземки. У нее были вьющиеся волосы и очень длинные, красивые пальчики. Целый месяц серая крыса была нашим талисманом, нашей тайной. В один день Клара с загадочным видом принесла большую варежку из толстых серых ниток. В варежке сидел крошечный мышонок и смотрел на нас черными бусинками глаз.
– Я нашла его во дворе. Там постоянно играют в баскетбол, обязательно кто–нибудь случайно на него наступит и он погибнет. Я назвала его Микки. Думаю, что Микки сможет подружиться с Рэйчел, и они станут жить вместе, – объяснила Клара.
Рейчел – так звали приручейную крысу. Почему бы ей не поладить с мышонком? Он же такой маленький и безобидный! Моя подружка подманила нашу серую питомицу картофельным кусочком и выпустила к ней мышонка. Три дальнейших события слились в один миг. Крыса мгновенно сомкнула на загривке Микки свои острые зубы. Клара вскрикнула и закрыла лицо руками. Я ударом ботинка переломил Рейчел хребет. На рефлексах, не думая. В моем сознании сработала трансформация крысы из дружеского объекта в источник угрозы. И тело немедленно уничтожило этот источник. Клара убежала в слезах. Больше мы так и не встретились. Вот как срабатывает наша бесподобная Жесткость. Одно острие наших боевых вил под аббревиатурой «ЛДЖ». Лидерство и Дисциплина не менее важны, но именно Жесткость помогает военному балансировать на неустойчивом канате под названием жизнь. Все мы в той или иной степени – канатные плясуны, а внизу терпеливо ожидает безвременная бездна. Система готовит нас к опасности, помогает выжить, но делает навсегда нас моральными инвалидами. Жесткость – как настороженный капкан в темном углу нашего мозга. Непонятно, когда и в ответ на что захлопнутся его хищные челюсти.
В голове щелкнуло сообщение Червяка:
– Активирован режим «Вне дома». Обнаружено новое оборудование – экзоскелет «Энивелоп». Контакт с процессором «Энивелоп» установлен. Включаю мышечное усиление.
– Подрежим – «Быстрый шаг». Ставлю метку на карту. Копию отправить в «офис».
– Подтверждаю получение маршрута.
После прохладного кондиционированного воздуха подъезда, улица дохнула на меня жаром нагретого дорожного покрытия. Я машинально прикрыл глаза рукой и пригрозил скрытому за облаками светилу:
– Погоди! До тебя тоже доберемся. Будешь работать, как нам нужно, а не как вздумается.
Какой–то прохожий, услышав мои слова, резко прибавил шаг. Ну, зачем понимать так буквально?
Мои ноги почти летели. Давненько я не цеплял на тело рейджерский экзоскелет и уже подзабыл это ощущение собственной мощи и невесомости. А сердце стучало, словно станковый гранатомет – быстро и гулко.
– Слик, рекомендую ввести дозу седативного препарата, – вмешался Червяк.
– Отставить. Так обойдусь.