Один из демонов

– «Красноглазика»? С ЭМИ? Тогда понятно, от чего Кларисса вырубилась, – раненый улыбнулся одними уголками губ и выразительно постукал пальцами у себя по груди.

Я еще более опешил. У антропоморфа встроенный медцентр! Как такое может быть? Кто обновляет ему программы, проводит диагностику и закачивает в кровь наноботы?

– Эх, знал бы ты, что такое – взрыв в ограниченном пространстве. Едва вы снесли крышку, я перевернул стол, дернул к себе Еву и уперся в него ногами, – взгляд раненого скользнул в сторону его подельников, что лежали в нескольких шагах. – Все они тут. Мой самый лучший выпуск. Говорил же Шаксу, что за сбитый «Брок» придется ответить.

Я почти не дышал. Общение наше было односторонним, но бунтовщик давал бесценную информацию. И понятно – почему. Он чудом избежал смерти. Такая эйфория развязывает язык, не хуже легкого удара прикладом между глаз.

– Нам должны были оставить коридор выхода, подогнать транспорт. Шакс обещал. Видать, не сложилось. Жаль ребят. Зеленые юнцы, романтики.

Внезапно, повинуясь непонятному импульсу я жестом велел антропоморфу заткнуться. Причем использовал нашу армейскую систему знаков. Бунтовщик послушно умолк. А я сгреб с пола немного земли и залепил на «Колларе» микрофон. Пусть видеоряд останется, но без звука. Еще неизвестно, что я сейчас услышу. Пленный, проследив за моими манипуляциями, хмыкнул:

– Не волнуйся, парень, я свой. Свяжись со своим штабом, пусть через секретчиков выйдут на разведку и передадут сообщение: «Дух номер два–ноль–пять запрашивает зеленую тропу». Эх, только бы Шакс уцелел… Жаль будет, если вы его пришьете. Я сам хочу с ним разделаться. За группу. За моих ребят.

Стоп. Как это – «свой»? Он, что – двойной агент? Нет, не может быть. Если он – наш, то причем здесь «выпуск», «моя группа»? Так может говорить инструктор какого-нибудь учебного лагеря, кто-то на вроде нас с Кундисом. А вдруг… Я заметил на полу грифельный карандаш и подобрал один из рассыпанных бумажных листов. Написал на нем: «База Форекон. Инструктор для вольнонаемных». Дал прочитать антропоморфу, а потом ткнул себя в грудь пальцем. Тот закашлял лающим смехом:

– Здорово, собрат. Видишь, одним делом занимаемся, но по разные стороны фронта. Только у тебя служба не такая рисковая, – мятежник словно прислушался к чему-то у себя внутри. – О, Кларисса оклемалась. Сейчас станет полегче.

Внезапно он порывисто всхлипнул. Его глаза остекленели, потом тело выгнулось дугой, несколько раз дернулось и обмякло. Я не раз в жизни видывал подобное, поэтому пояснений, что происходит, не требовалось. И мне совсем не нужно было пытаться нашарить на его шее пульс, хотя я все равно это сделал. Мне и так было понятно, что сейчас случилось на моих глазах. Кларисса. Очередное романтическое имечко для медицинского нейро-импланта. И она, конечно, оклемалась. А потом, когда сняла данные об окружающей обстановке, мгновенно выполнила одну из вшитых в нее программ – убила своего человека. Зачистила улики. Наш медцентр, наш ангел-хранитель…

– Червяк, ты меня тоже пришьешь, если что-то пойдет не так?

– Некорректный запрос.

– Конечно, дождешься от тебя откровенности.

Когда я шел к люку, хруст под моими ногами был единственным звуком, что раздавался в бункере. Все враги Метрополии уничтожены. Парень с девчонкой, еще какой-то бедняга, и их инструктор тоже. Вот, значит, как мы ведем эту войну. Сами с собой.

В моем сознании рушились храмы убеждений, почти детской веры в Добро и Зло, а также понимание, на какой именно стороне я нахожусь. Люди наивны и беззащитны. Мы охраняем их мирную жизнь. Или мы – не люди, а те, кто сбивает простых смертных с их и без того сложного пути? Расставляем ловушки соблазнов, чтобы потом наказать за нарушение догм и законов. Под словом «мы» я подразумевал Систему, Метрополию, звеном которой несомненно являлся. Общество строит Рай. Он тоже будет наполнен запретными плодами и змеи-искусителя будут развешаны по каждой яблони? Искушаем, чтобы потом карать. Такие создания не в новинку людям, память о них живет в сказках, мифах, легендах. Мы завлекаем, мы обманываем. Мы – демоны, вот мы кто. А население просто верит.

– Слик, настоятельно рекомендую срочно ввести нейролептики. Вы на грани срыва.

– Валяй, Червяк, только в овощ меня не преврати.

Механически, заученным импульсом я выскочил в нейросеть батальона и отправил донесение. Один взорванный бункер, четверо нейтрализованных антропоморфов. Залез в командное меню, посмотрел боевые рапорты. Общее положение дел на тот момент было таково: обнаружено шесть укрытий, уничтожено двадцать восемь бунтовщиков.

Наши потери – восемь человек, из них трое – невозвратные. Еще бы, противник знал толк в войне, раз его натаскивали наши собственные спецы. Да и можно ли было назвать их противниками? Но пока эти вводные отступили на второй план, потому что лейтенант Рамю выбыл после раневого пневмоторакса грудной клетки, и теперь я командовал ротой. И должен был немедленно брать бразды правления в свои руки:

– Слушать меня! Выбывших заменить бойцами второй линии и быть готовыми продолжить движение по маршруту. Об исполнении доложить. Выставить караулы по периметру контролируемых участков. Проверить фильтры в шлемах и питание экзоскелетов. Медикам разрешаю вызвать санитарный модуль.