Меня зовут I-45

22
18
20
22
24
26
28
30

Первое слово Энцо, когда он пришел в себя.

Ребра саднило, словно по ним нещадно били. Скорее всего, так и было.

Малая.

Вспомнив, он вскочил как подброшенный, но дубинка заставила упасть обратно. Отскочила от головы, выбила из пола крошку. Следом со вздохом поцеловал бетон и Энцо. Сознание на этот раз не потерял. Покачивался, водил по стенам мутными глазами и тихо хрипел.

Он находился в том же ангаре, но теперь его окружали «псы». Вооруженные, скосил глаз Энцо. Аларих с невозмутимым видом допивал кофе. Облокотился на стойку модуля в каком-то десятке шагов.

Энцо напрягся, собирая силы для прыжка.

– Сука! Сын тоннельной шлю…

Еще удар. Кровь закапала с носа на бетон. Алые кляксы на сером.

Он фыркнул, мотнул тяжелеющей головой. У его носа шаркнули туфли. Кожаные, расшитые золотой нитью – как будто с бабы снял.

– А ты крепкий. Почему не в ошейнике? Он же был у тебя, верно?

Был, да сплыл.

Энцо сплюнул кровь и зубную крошку. Оскалился и попытался ухватить Алариха за ногу, но пальцы только размазали кровь по туфле. Вторую руку он убрал под себя. Новым имплантатом светить не стоило. Голенью с датчиком слежения тоже. Легионеры наверняка уже его искали.

По крайней мере, Энцо очень на это надеялся.

Нужно тянуть время. Заговорить зубы. Или получить по своим еще разок.

– Козлина, – прорычал он. – Малой жизнь сломал.

Аларих заквохтал, содрогаясь всем телом.

Энцо не сразу понял, что он смеялся.

– Какой грозный, подумать только. Ты сам сломал малолетку. Сам потащил за собой, сам виноват.

Аларих присел на корточки, заглянул в лицо. Энцо с трудом поборол желание двинуть по упругим щекам. Так, чтобы кожа лопнула и кровь брызнула в стороны. Даже зубы свело от ненависти.

Он оглядел стоявших рядом «псов». Этим, похоже, нравилось служить. Будто сами могли стать патрициями, с десяток раз поцеловав патрицианскую дряблую задницу.