Чужие: Геноцид. Чужая жатва,

– Зета-поля ближнего действия, маточное молочко – и чужие будут думать, что он один из них.

Стэн кивнул:

– Так же было и с муравьем Ари.

Стэн вспомнил, как его кибернетический муравей был запрограммирован на то, чтобы проникать в колонию насекомых, которые принимали его за живого.

– На каком мы расстоянии от R-32? – спросила Джулия.

Засветился экран компьютера. Замелькали цифры, линии сходились и расходились, пока не застыли на месте.

– Мы приближаемся, – сообщил Стэн. – Пора будить команду.

– Приключения начинаются, – тихо сказала Джулия.

– Это точно.

Стэн снова взял ампулу с маточным молочком:

– Нам нужно намного больше этого вещества, и оно есть на R-32. Странно, что какая-то жидкость может быть одновременно дороже бриллиантов и важнее для жизни, чем вода. По крайней мере, для моей.

Он повернул стеклянную трубочку, глядя, как переливается маточное молочко. Потом поднял глаза на Джулию:

– Ты сегодня прекрасно выглядишь.

Она насмешливо улыбнулась:

– Прекрасна, как стакан виски, как сказали бы на Диком Западе.

– Нет, я серьезно, – ответил Стэн. – Ты же знаешь, как я к тебе отношусь.

– Может и знаю, – сказала Джулия. – Но ты об этом не говоришь.

– Я всегда был робким, – признался он и, резко перевернув ампулу, проглотил содержимое. – Теперь мне надо прилечь, Джулия. Давай поговорим позже.

Не дожидаясь ответа, Стэн, шаркая ногами, прошел в маленький кабинет, расположенный справа от главного входа в центр управления. В стену этого кабинета была вмонтирована складная походная кровать. Профессор лег, даже не потрудившись снять очки.

«Ксено-Зип» не вызывал привыкания – каждый глоток был как первый. Он всегда восхищался тем, что вещество действует очень быстро. Оно не было похоже ни на наркотики, ни на медицинские препараты, хотя он успел перепробовать все. Маточное молочко чужих не являлось ни стимулятором, ни снотворным, хотя и вызывало эффекты, характерные для этих видов лекарств. Главным образом оно влияло на мозг, открывая дорогу мечтам и воспоминаниям. Можно было приблизить свое прошлое, как профессиональный фотограф приближает тусклую часть фотографии, чтобы сделать ее ярче. Можно было видеть только то, что хочешь, и смотреть на это сколько угодно, а потом уходить за рамки мира фантазий и наблюдать за собой со стороны. Но и это не все: маточное молочко было превосходным обезболивающим, которое облегчало страдания, вызванные раковой опухолью.