Адун кивнул. Его мысли были скрыты даже от Джейка.
– Мы не можем позволить, чтобы то, во что они верят, распространилось, – сказал Адун.
Члены Конклава переглянулись, и Джейк знал, что они быстро и тайно обменялись мыслями. Кортанул вновь повернулся к Адуну.
– В нашей истории есть много прекрасных и глубоких моментов. Многое вызывает гордость. И многим же… мы не можем гордиться, – тихо произнес он. – Именно единство в Кхале, неотступное следование пути, что показал нам Кхас, ведет к прекрасному и изобильному будущему. Мы не можем допустить, чтобы кто-то разрушил это. Пусть даже и другие протоссы.
Адун застыл в ожидании.
– Это угроза – такая же, как и любая другая. И чем-то она даже хуже, ибо не с голодной омхарой или странными враждебными инородцами, но с одними из нас я прошу тебя сразиться. Убеждения порой оказываются смертоноснее клинков. Это убеждение – болезнь, которую необходимо искоренить, прежде чем она отравит все тело. Таких протоссов, которые мыслят как эта особа, не так мало, и именно поэтому лишь те, кто находится здесь, знают о них. Так и должно оставаться. Твоя миссия, вершитель, вместе с твоими тамплиерами найти всех отступников. А когда вы найдете их, – глава Конклава запнулся, но все же закончил фразу, – вы должны будете их уничтожить.
На мгновение Джейк остолбенел, а затем произнес:
– Убивать братьев-протоссов? Судья, мы не поступали так с того момента, как Кхас подарил нам Кхалу! Мы знаем, что это ложный путь. Именно Кхас научил нас, что ненавидеть и убивать других – то же самое, что ненавидеть и убивать самих себя.
* * *– Именно! – воскликнул Джейк, обращаясь к Замаре. – Ветраас, молодчина! Именно для этого и нужна Кхала. Даже не будучи Хранителями, не обладая настоящими воспоминаниями о том, как страшна была Эпоха Раздора, они должны знать, что едва не уничтожили сами себя. И… я сам почувствовал, каково это. Даже с людьми. Эта близость… как они могут просить Адуна сотворить такое? Он ведь порядочный. Он же откажется, правда?
Джейку совсем не нравилась идея находиться в теле лучшего друга и доверенного советника того, кто устроит массовую резню.
– Тише, Джейкоб. Все откроется так, как до́лжно.
* * *– Истинно так, и я не спорю с этим, – сказал Кортанул. – Но они отвергли Кхалу. Они сами вывели себя из-под ее защиты, ее наставлений, ее предписаний. И, более того, они активно стремятся уничтожить Кхалу. Их выбор – отказаться от того, что значит быть протоссом. Они наши враги и стремятся подорвать самые основы нашего общества. Они должны быть уничтожены.
Адун кивнул.
– Я должен защищать свой народ, – сказал он. – Судья, будьте уверены, я сделаю все, что смогу, чтобы это закончилось. Но с чего я должен начать?
– В нашем распоряжении имеются кое-какие сведения о них, которыми мы с тобой поделимся. Найди каждого. Выследи. То, что они вообще существуют, шокирует. То, что они существуют в таком количестве, ужасает. Но они должны умереть, и они умрут, один за другим. Убеждения не спасут их от гнева тамплиеров.
Адун склонил голову:
– Эн таро Кхас, судья.
Кортанул был доволен:
– Эн таро Кхас, вершитель.
Его мысли были окрашены облегчением. Теперь Джейк понял: Кортанул опасался, что Адун откажется. Но Джейка все еще беспокоила мысль о том, что вовсе не это представлял себе Кхас много столетий назад, предлагая протоссам совершенное единство и гармонию.
ebooksa