– Не буду. Дедушка, идем…
Они осторожно прошли по неровному полу камеры, с улыбками и извинениями перешагивая через людей. Как и сказала Люсиль, люди здесь по привычке располагались небольшими семейными группами – сидели, лежали, тихо разговаривали. Некоторые дети спали, свернувшись рядом друг с другом или около родителей. Другие играли в спокойные игры ракушками, бусинами и картами, нацарапанными на листах из чего-то, похожего на кору эвкалипта.
– Разумно, – прошептал Нельсон Трою.
– Что, дедушка?
– Сидеть смирно и спать. Так воздух не тратится зря.
Трой выглядел озадаченным, и Нельсону понравилось, что мальчик пытается понять замечание, а не пропускает мимо ушей и не спорит.
Нельсон предположил, что здесь собралась большая часть населения острова. В сумраке их было трудно сосчитать, но, по его приблизительной оценке, людей тут было около сотни. Меньше быть просто не могло, чтобы генетическое разнообразие популяции оставалось стабильным на протяжении поколений. Разнообразию помогало периодическое вливание посторонних генов, вроде его собственных, с некоторым смущением отметил он.
С другой стороны, для большего количества здесь мало места. Насколько Нельсон мог судить, островитяне практиковали воздержание, секс без проникновения, прерванный акт и, похоже, у них были различные контрацептивы из островной флоры. Конечно, ни один из этих методов не был безотказным, но в целом местным удавалось поддерживать разумный баланс своей численности. Нельсону стало интересно (но он не спрашивал): не научились ли они поддерживать свою численность на низком уровне на собственном горьком опыте в результате всплеска рождаемости и недостатка пищи в прошлом. Определенно, помогает короткая ожидаемая продолжительность жизни, как отметил Сэм: старики вежливо исчезают, оставляя место молодым.
Нельсон в потемках споткнулся о чью-то ногу. Он опять замечтался.
– Дедушка! Осторожнее!
– Прости, Трой. Веди, а я буду смотреть под ноги.
Трой повел Нельсона, все время немного спеша, вверх и вниз по спускам и по коротким коридорам. Они прошли через другие камеры, многие просторные, как та большая общая спальня, но большинство пустые. Все были органические – гладкие стены, изгибы, никаких углов у пола и потолка. Из одной камеры в другую вели короткие коридоры, похожие на расположенные впритык трубы. Несомненно, Нельсон пробирался внутри живого существа, которое было намного больше его. Он чувствовал себя лилипутом.
Самые близкие к верхнему панцирю камеры, просвечивающиеся и пропускающие зеленоватый свет, заполняла пенистая вода. Нельсон предположил, что здесь нашли пристанище планктон и другие организмы, пополняющие запасы кислорода во внутреннем воздухе. А наградой за кислород планктону служит защита от морских созданий, которые им питаются.
На некоторых нижних уровнях Нельсон увидел еще более странное зрелище. Открывшаяся взгляду нижняя поверхность острова оказалась покрытой огромными сложными конструкциями. Некоторые из них представляли собой большие трубы с растущими на концах зелеными шариками.
Такое устройство озадачивало Нельсона, но Трой, похоже, все об этом знал.
– Дельфины. Маленькие киты. Морские свиньи. Заплывают кормиться. Крутятся туда-сюда в трубах!
Нельсону показалось, что он это видит. Этот механизм – возможно, один из нескольких, – которым пользуется остров, когда нужно перемещаться. Он заманивает больших морских млекопитающих в эти изобилующие кормом трубы, и в обмен на еду животные плывут изо всех сил, постепенно толкая остров туда, куда он хочет.
Убежище в обмен на воздух, пища в обмен на передвижение. Очень умная сделка, думал Нельсон на ходу. Умные детали природной конструкции, как и все части этого странного симбиотического создания, действующие в гармонии, чтобы поддерживать целое.
Тем не менее он не видел ничего похожего на центральную нервную систему: ни нервных каналов, ни спинного мозга. Нельсон предположил, что Лобсанг, который знал о таких вещах гораздо больше (разумеется, Лобсанг почти обо всем знал гораздо больше, чем кто-либо), сказал бы, что Нельсон узко мыслит. Похоже, что транспортеры произошли от колониальных существ, от сообществ живых организмов. Транспортеру необходимо мыслить, но для этого совсем не нужно ничего похожего на человеческий мозг, точнее, мозг млекопитающего. Возможно, разум транспортера возникает из сети взаимодействия сообществ живых организмов на его борту. Взять тот планктон в верхних камерах. На одном уровне каждая одноклеточная водоросль занята своими делами: питанием и размножением, в то время как на другом уровне все сообщество водорослей само по себе образует сложную сеть. Аналогично на борту транспортера карликовая лошадь, выщипывающая высокую траву, обедает, но в то же время это действие может быть «мыслью» более высокого разума.
Может быть, мультивидовое сотрудничество и совместное обитание на самом деле норма на Долгой Земле – норма для земной жизни. Даже во время пребывания на острове Нельсон наблюдал, как разные виды дельфинов плавают вместе. А в Путешествии тридцатого года Валиенте и Лобсанг даже обнаружили где-то в девятистах переходах от дома группу разных видов человекообразных – продукт иной последовательной эволюции, счастливо живущих бок о бок. Нельсон предположил, что когда-то подобные сцены можно было увидеть и на Базовой, но, к своему величайшему позору, Homo sapiens довольно быстро избавился от всех родичей ближе шимпанзе. И, в изоляции, люди пришли к выводу, что жесткая конкуренция, даже истребление, были неизбежны. Нельсон преисполнился решимости обсудить все это с Лобсангом, когда выпадет такая возможность – если Нельсон сам переживет обратную поездку, если Лобсанг вообще вылезет из своего последнего электронного нутра…
ebooksa