Темно. Один из псов, тот, что поменьше, улегся и положил голову на передние лапы. Насторожил уши, когда Тедди подошел к ограде, но промолчал. Тедди подождал еще пару минут. Доберман поморгал, голова свесилась на траву – уснул.
Большого нигде не видно.
Тедди пошел вдоль ограды, обогнул дом и увидел, что сержант улегся у входной двери в сарай. Спит? Нет: увидел Тедди, поднял голову и заворчал.
Тедди быстро отошел от ограды: ему вовсе не хотелось, чтобы среагировали камеры. Долго ждать не пришлось: через три минуты доберман повалился на бок и уснул как мертвый.
Тедди вернулся к машине и взял сумку.
– Ты закончил? – спросила Эмили.
– Еще пять минут.
– Что ты задумал?
Тедди не ответил.
Эмили вышла из машины и загородила ему дорогу.
– Рассказывай, что ты задумал.
Времени на разговоры нет. Надо действовать быстро.
– Потом. Не волнуйся, у меня свои методы.
Ограда из металлической сетки. На это есть болторез. Хороший инструмент – половина дела. Двухмиллиметровая металлическая проволока показалась не прочнее швейной нитки. Пролез в дыру, поглядывая на спящего добермана.
Симпатичный, вообще говоря, щен.
Через пять минут он отодвинул тяжелую и широченную, больше двух метров, дверь в сарай и посветил фонариком. Тускло блеснул металл. «Феррари Калифорния», «Роллс-Ройс Фантом», старинный «Порше», «Мерседес Макларен».
Любимцы Кума.
Тедди двинулся вперед.
33
Эмили ждала в машине и раз за разом давала себе обещание: никогда не сочетать алкоголь с антидепрессивными таблетками. Голова болела невыносимо; мало того, она плохо соображала. Охотнее всего выпила бы горсть альведона, свернулась на заднем сиденье и уснула. Разговор с Тедди оставил неприятное ощущение – она говорила несвязно и невпопад. И дело не в хмеле – не так уж она была пьяна, хотя пара шнапсов и бокал вина давали о себе знать.