Венгерская вода

Илгизару потребовалось совсем недолго порисовать пальцем перед собой, чтобы снова сунуть ладони в рукава:

— Скорее всего, план родился у злоумышленника, когда он плыл на корабле вместе с египетским купцом. Возможно среди разговоров кто-то коснулся истории про мазь императрицы Зои и его осенило. Оставалось только убедить купца поехать в Мохши. Сделать это оказалось несложно, рассказывая о невероятной дешевизне мускуса и бобровой струи в тех краях. После чего предложил эту историю Авахаву. Теперь нужно было найти человека, знающего арабский язык и приготовить отраву. Возможно, этот генуэзец сам и был таким человеком. А вот с отравой так быстро не могло получиться. Здесь ошибиться было нельзя. В то же время и ждать тоже. Поэтому один человек устремился вослед за Омаром, чтобы заменить его в Бельджамене (в ином месте это трудно сделать незаметно), а второй должен был потом привезти яд. Видно на это ушло довольно много времени, потому дело так надолго и затянулось. А когда покупатель вернулся, продавец уже пропал.

— Посланцу Тагая тогда предложили один только сосуд, но он отказался, сославшись, что ему велели привезти его только с платком, — подтвердил сурожанин.

Про то, что Авахав проболтался об этой истории Кульпе Злат промолчал.

— Сегодня ко мне приходил человек, который принёс этот сосуд, — сообщил Некомат, — я напомнил, что без платка он ничего не стоит. Он сказал, что приехал наследник пропавшего купца, и я могу попробовать купить у него платок, если он обнаружится в вещах. Я послал приглашение для встречи. Сосуд он оставил. Я даже дал ему небольшой задаток.

— Значит будем ждать, когда он придёт снова. Или ловить на этот платок. Хотя, скорее всего, он больше у тебя не появится. Деньги ему не интересны. Ему нужно, чтобы отрава ушла по назначению. Если ты уедешь, значит платок у тебя. Если нет — ему придётся его добывать самому, — задумчиво подвёл итоги Злат, — А зелье ты отдай нашим умникам. Тут из Египта приехал один франк, весьма сведущий в алхимии. Пусть посмотрят, что это такое. На словах то ведь гладко вышло.

Когда Некомат удалился, доезжачий сказал:

— Надо будет нашего зверя немного потревожить. Да и с мёртвым телом разделаться. Завтра проведём его опознание. Пусть весь город толкует, что пропавшего купца нашли.

Делать это решено было на кладбище. Ни к чему всем знать где и как нашли тело. Его с вечера завернули в рогожу и вытащили через пролом в ограде. Стражники тайно отвезли труп полем на кладбище на другом конце Мохши. Там он и остался дожидаться завтрашнего дня.

Ночь выдалась для Илгизара и Мисаила бессонной. Утром они подтвердили, что в сосуде была отрава. Именно отрава, а не яд. Действующая, как и предполагал наш мастер вычислений, очень долго. Мисаил сказал, что снадобье готовил хороший знаток своего дела: за основу действительно взяли древний рецепт римского врача Галена, который часто выдают за мазь императрицы Зои. Его основой является сперма кита. Она довольно полезна для кожи. В снадобье даже не добавили никакого яда, из тех, что убивают быстро. Медленно и верно жизнь должен был забирать свинец.

— Свинец ведь металл Сатурна. Металл смерти, — невесело философствовал усталый Мисаил, — Есть его соединение, которое убивает очень долго, но неумолимо. Его открыли ещё римляне, когда выпаривали прокисшее вино в старых свинцовых котлах. На вкус он сладкий. Поэтому его называли «сахар Сатурна». Сейчас его получают с помощью уксуса. Бесцветный, приятный на вкус. На это и был дьявольский расчёт. Человек, который будет мазать лицо этим снадобьем, неизбежно будет слизывать какое-то количество сладкой мази. И вряд ли протянет больше года. Самое главное, ухудшение здоровья будет медленным и похожим на другие заболевания. В то же время это вещество действительно улучшает вид кожи. Убирает прыщи, угри. В общем то, что надо. А ещё и в сочетании со спермацетом и маслами, которые очень полезны… Добавили этого «сахара» много. Чтобы слаще было и действовало сильнее. И измельчили, как следует. А он и так бесцветный. Интересно, кто это готовил?

Мне было неинтересно. В Мисаиле говорил исследователь и искатель истины, а я видел в этом зелье только смерть. Коварную, скрытую, притворившуюся радостью и победой жизни. Я даже не стал смотреть на мазь, лишь бросив взгляд на сосуд. Горшок, как горшок. Если бы не страшная история, на него и внимания бы не обратил. Ни рисунка, ни печатей. Действительно, что он стоит без волшебного платка?