— Так вот в чем дело, — пробормотал Говард.
После этого он долго молчал. Он увидел ужасную тень так же хорошо, как Рольф, Махоуни и я, и это заставило его на несколько минут задуматься. Тем временем Рольф (прагматичный, как всегда) и Махоуни разломали стол и заколотили его досками окна. В небе все чаще сверкали молнии, но в каюте теперь стало так темно, что фигуры присутствующих были практически неразличимы. Я, тем не менее, продолжал сидеть, забившись в угол.
— Так вот в чем дело, — снова пробормотал Говард.
— Да, — тихо сказал Махоуни. — Надеюсь, вы теперь поняли, насколько все серьезно.
Я не мог видеть, что делал Говард, но по издаваемым звукам я понял, что он ищет стул.
— Полагаю, я должен перед вами извиниться, — тихо сказал Говард. — И за Рольфа тоже. Сожалею, что все так получилось, мистер…
— Махоуни, — ответил тот. — Флойд Махоуни. Но вам не нужно извиняться. Я рад, что у Роберта такие верные друзья.
— Махоуни? — в голосе Говарда появилась новая нотка, похоже, он насторожился. — Ваше имя мне кажется знакомым. Я… — он помолчал некоторое время, затем, выпрямившись, впился взглядом в Махоуни, все еще стоявшего возле стола. — Я уже слышал ваше имя.
Махоуни тихо засмеялся:
— Вполне возможно. Я, видите ли, давненько живу в Дернессе. А вы переговорили почти со всеми, кто знает побережье.
Говард покачал головой.
— Дело не в этом, — сказал он. — Я слышал ваше имя как раз сегодня — от некоего Бенсена.
— Это мой приятель, — заявил Махоуни.
— Он сказал, что вы погибли, — продолжал Говард. — Он говорил, что сам видел, как вы тонули, мистер Махоуни. Он пытался этим меня шантажировать.
Махоуни презрительно фыркнул.
— Бенсену не по зубам кого-нибудь шантажировать, — сказал он. — Он — всего лишь жалкая алчная крыса.
— Вы странно отзываетесь о человеке, которого считаете своим другом, — как-то чересчур спокойно сказал Рольф.
— Вы так и не ответили на мой вопрос, — настойчиво произнес Говард.
Махоуни покачал головой, шумно вздохнул и некоторое время молчал.
— Ладно, — наконец сказал он. — Быть может, мне следует сказать вам правду. Хотя у нас нет времени на долгие разъяснения. Роберт в опасности. И не только он.