— Если бы ты с самого начала был со мной откровенен, ничего этого не произошло бы, — сказал я.
К моему удивлению, эти слова не рассердили Говарда. Он ответил мне с кроткостью, которой я меньше всего от него ожидал.
— Быть может, ты и прав, — сказал он тихо. — Я… целый день упрекал себя, Роберт. Мне, наверное, действительно следовало тебе все рассказать. Но…
— Да ладно, — перебил я его.
Я уже сожалел о том, что упрекнул его.
— Да нет же, ты прав, — упорствовал Говард. — Мне следовало тебе все рассказать. То, что происходило с тобой, когда-то давно произошло и с твоим отцом. Он сам испытал это на себе.
— Почему же ты мне ничего не рассказал?
Говард печально улыбнулся.
— Почему? — переспросил он. — Не знаю. Быть может… быть может, я просто боялся.
— Но ведь мы можем с этим справиться? — спросил я.
Мой голос дрожал. Я вплоть до сего момента старательно убеждал сам себя, что ничего не боюсь, но это было не так. Я внутренне просто трясся от страха, и сейчас даже больше, чем раньше.
— Твоему отцу это удалось, — ответил Говард. — А до него — и другим, но немногим.
— А если… если не сможем?
— Если не сможем? — переспросил Говард. — Не знаю, Роберт Если не сможем, то…
— То тогда это существо приобретет надо мной власть, и я сам превращусь в одного из ДОИСТОРИЧЕСКИХ ГИГАНТОВ, — сказал я, не дождавшись ответа Говарда.
Говард некоторое время серьезно смотрел на меня, затем опустил взгляд и кивнул.
— Мне нужно наверх, — вдруг сказал он. — При таком шторме Рольф в одиночку не сможет отвязать канаты.
Он хотел пройти мимо меня к лестнице, но я удержал его, схватив за руку.
— Я хочу, чтобы ты мне кое-что пообещал, — сказал я.
— Что именно?