Великая Степь

– Это ягуар, – пояснил я. – Странно, что вы не слышали голоса кошки.

– Никто не слышал, это же твой дух. До нас доносился только громкий рык, и все.

– Хм, ну ясно.

– А как ты додумался дать ягуару сег? – задал улук следующий вопрос. – Почему поступил именно так?

– Ну как же, – несколько растерялся я, заметив пронзительный взгляд шамана. – Сег – это же камень души, в нем много духовной энергии, следовательно, если дать его духу, это сделает его сильнее или спасет от развоплощения. Сработала аналогия с едой, которая прибавляет сил, вот и все. Мне казалось, именно так и надо проводить ритуал. А что делают орки в подобных случаях?

– Сразившись с духом и завладев его сегом, орк отдает камень своему улуку, и на следующий день проводится второй ритуал – для вызова этого духа и заключения договора.

– Почему вы сразу не сказали мне об этом?! – посмотрев старому шаману в глаза, спросил я. – Вы кинули меня в гущу событий, как слепого котенка. Сказали: понравишься духу, будет твоим хранителем, если не понравишься, но победишь, он тоже будет твоим. А что оказалось на самом деле? Нужно было завладеть сегом?! Да вы своими тайнами поставили мою жизнь под угрозу! Ведь кошка чуть не убила меня, повторно появившись в святилище! Вы намеренно саботировали мое участие в ритуале! И это после того как я, не жалея сил, защищал ваш лагерь и дочь вашего вождя?! Я считал, что для орков слово «честь» не пустой звук. Видимо, ошибался.

На улице раздалось рычание ягуара, а мои излияния прервала рука улука, положенная мне на плечо. Что при габаритах огромного орка было весьма солидно.

– Что это значит? – чуть запинаясь от заигравшего в крови адреналина, спросил я. Меня потряхивало от возбуждения, и я в любой момент готов был взорваться и разразиться многочисленными ударами.

– Ты забываешься! Мальчишка! – прошипел старый орк мне в лицо. – Никто не смеет оскорблять меня в моем доме! Я лично готовил тебя к ритуалу! Тратил дорогостоящие реагенты! Подбирал индивидуальные травы! И это для того, чтобы ты оскорблял меня?!

Старик изменился. Он смотрел на меня выцветшими глазами, к которым через все лицо некрасивыми буграми подходили набухшие вены. Под глазами появились черные мешки. Черты лица заострились, клыки увеличились, ногти трансформировались в острые когти, тело налилось силой и мощью, аура могущества окутала старого улука. За спиной заклубились всполохи тьмы. Я услышал еще более яростное рычание Хонома и обеспокоенные возгласы в лагере.

В транс ушел в то самое мгновение, когда шаман начал изменяться.

Больше я ничего не предпринимал. Не думал, что шаман так обидится на мои слова. А ведь я сказал правду. Не поведал он мне обо всех тонкостях ритуала. Видимо, в этом и крылась причина неудач большинства не-орков при попытках обретения духа-хранителя.

Ладно, лучше посижу, подожду, пока он успокоится, чтобы продолжить разговор. Ну или в крайнем случае сбегу, если придется отбиваться.

Может, это даже к лучшему. Раньше уйду от орков, раньше достигну Вольных баронств. Жаль, конечно, что Роркогорд не посмотрю, было бы интересно взглянуть на столицу Великой Степи.

Матерчатую дверь шатра откинули, и внутрь вошли два шамана и вождь Серых Орлов.

– Улук-Гыргыз? – спокойным тоном обратился вождь к своему шаману.

Двое других орков, что примечательно, стали за моей спиной и подготовили какие-то амулеты.

«Опасаются, – хищно усмехнулся я. – Значит, уважают».

– Тебе повезло, – жутким грохочущим голосом сказал Улук-Гыргыз, до боли сдавив мое хрупкое по сравнению с его рукой плечо. – У орков не принято бить слабых, а тем более детей.