Они говорили много. Говорили совершенно ни о чем и в то же время о чем-то важном.
— Ты очень похожа на своего отца, — тяжело вздохнула мать, качая головой.
— Я помню только, как он читал мне сказки.
— Я рада, что ты запомнила именно это.
— Было что-то еще?
Мать задумалась на мгновение, затем качнула головой.
— Ты права. Ничего больше не было. Только сказки. В остальном ему было наплевать на нас.
— Матео не такой.
— Я говорю не о твоем мальчике. Я говорю о тебе. Ты понимаешь, что будет, если Джузеппе узнает о вас?
— Он не узнает.
— Дай бог, чтобы так оно и было.
2
Франческа пыталась заснуть, но не могла. Разговор с матерью не выходил из головы. Разговор об отце. Она поднялась с кровати. Шкаф был старым, и его створки плохо открывались. Не менее старой и потрепанной была толстая тетрадь, которую достала Франческа. У ее отца был красивый и понятный почерк. К тому же многие из написанных в тетради сказок она помнила наизусть. Когда она была ребенком, ей нравились эти романтические истории о влюбленных феях и прекрасных нимфах. Теперь эти сказки нравились ее дочери. Они были наполнены добром и нежностью. Франческа листала страницы, разглядывая сделанные отцом рисунки. Она так и уснула — сидя в кресле с тетрадкой на коленях…
Франческа редко виделась с матерью своего отца, но утром, когда солнце заставило проснуться, она решила, что сегодня навестит старуху.
Старый дом пах плесенью, а от бабки пахло мочой. Жившая в доме коза издавала жалобные звуки, пытаясь спасти свое наполненное молоком вымя от грубых пальцев хозяйки.
— Давно тебя не было, — проскрипела бабка.
— Я знаю. — Франческа поставила на стол купленный торт.
Бабка притворилась, что не видит этого. Сколько лет ей было? Восемьдесят? Девяносто? Франческа никогда не знала, да и не спрашивала об этом.
— Я пришла поговорить об отце.
— С чего бы это?