Управление социалистической экономикой осуществляется в отраслевом и территориальном разрезах, с учётом отраслевого разделения труда и территориального размещения производства. В соответствии с этим созданы союзно–республиканские министерства, а также объединения, включающие предприятия различных министерств.
Плановые комиссии — штабы социалистического управления. Они создаются на тех уровнях управления, где происходит составление и утверждение планов. Система государственных комитетов и органы государственной статистики, финансовые органы обслуживают планомерное функционирование всего народнохозяйственного организма.
В. И. Ленин предвидел развитие экономических функций социалистического государства. Имея в виду переходный от капитализма к социализму период, он писал: «…государственная власть перестаёт быть… аппаратом, стоящим над производственным процессом; она начинает превращаться в организацию, непосредственно выполняющую функции управления экономикой страны…».[84] Оставаясь политическим органом, государство в то же время вступает в экономические, базисные отношения управления с производственными ячейками, объединяя их в единый организм, развивающийся по общему плану и в общественных интересах.
На вопрос о том, являются ли отношения управления экономикой со стороны социалистического государства экономическими, базисными отношениями, должен быть дан, следовательно, положительный ответ. Отрицательный ответ на него означал бы непризнание социализма централизованным хозяйством, непонимание его как общества ассоциированных производителей. К сожалению, в литературе ответ на этот вопрос зачастую ставится в зависимость от решения несколько иного вопроса о том, входит или не входит государство в базис. Слово «входит» не является точным научным термином и мало помогает разрешению спора. Если понимать это выражение в том смысле, что государство вступает в базисные отношения, то это верно, но если понимать его в том смысле, что государство является частью или элементом базиса, то неизбежен отрицательный ответ, поскольку ни люди, ни организации, созданные людьми, в том числе государство, не могут быть элементами базиса, ибо таковыми являются лишь производственные отношения. Это столь же ясно, как ясно то, что рабочий, вступая в производственные, экономические, базисные отношения, от этого вовсе не становится частью или элементом базиса. Государство при социализме, выполняя экономические, базисные функции, вовсе не перестаёт быть политическим органом.
Таким образом, взаимоотношения между экономическим базисом и политической надстройкой в социалистическом обществе имеют принципиально новые черты. При рабовладельческом строе, феодализме, капитализме политическая надстройка находится в общей зависимости от базиса и её функции сводятся лишь к охране сложившихся производственных отношений, в которых она сама непосредственного участия не принимает. В высшей, монополистической, стадии капитализма государство начинает вступать в экономические отношения с капиталистическими монополиями, оказывая на экономику посредством регулирования цен, налогов, процента за кредит, системы заказов определённое регулирующее воздействие, но тем не менее жизнь идёт в общем и целом независимо от деятельности политического центра. При социализме, на первой ступени развития коммунистической формации, когда кооперация распространяется до пределов общества в целом и в систему производственных, базисных отношений включаются отношения управления экономикой из единого центра, государство, оставаясь центром политическим, одновременно выполняет и функции экономического центра.
Происходит тесное сплетение политики и экономики. Политика, которую призвано проводить социалистическое государство есть концентрированное выражение экономических интересов рабочего класса, выступающих как общенародные, так что деятельность политической надстройки в общем и целом определена экономическим базисом. В то же время, поскольку экономическая деятельность носит классовый и, следовательно, политический характер, все экономические отношения буквально пронизаны политическим содержанием, и любой, не только крупный, но и мелкий экономический вопрос может принять и принимает политический смысл. Так, любое отступление от общественных интересов, любое нарушение их есть не только отступление от общественной собственности и ослабление её, но это также отступление и от государственных интересов и ослабление руководящей роли рабочего класса и коммунистической партии в обществе. Последовательное и полное осуществление общественных экономических интересов в экономике есть не только укрепление общественной собственности, но и укрепление руководящей роли рабочего класса и его партии в обществе. Вот почему партия решительно выступает против ведомственных и местнических тенденций, против любых попыток поставить интересы отдельной группы или коллектива работников выше интересов общества в целом, за последовательное проведение демократического централизма, ибо социалистический демократизм требует обеспечения господства в экономике коренных интересов трудящихся. На XXV съезде КПСС подчёркивалось: «..демократично для нас то, что служит интересам народа, интересам коммунистического строительства», «ставить во главу угла интересы общества, государства, народа — так и только так должен работать каждый коммунист, каждый, кто болеет душой за наше общее дело».[85]
Тот факт, что государство, т. е. политический центр, выполняет при социализме одновременно и роль экономического Центра, означает, что при социализме политика способна оказывать и оказывает самое непосредственное воздействие на экономику. Ясность революционной теории, политических задач, стоящих перед обществом, опыт и партийная закалка руководителей, преданность делу коммунизма партийных и государственных кадров — все это находит прямое выражение и в успехах экономических. Социализм раскрывает все свои возможности только тогда, когда на уровне предъявляемых им требований находится управление обществом, как экономическое, так и политическое. Этой идеей проникнуты важнейшие партийные решения последних лет, поставившие задачу повышения уровня управления обществом.
* * *
В предшествующие годы вышло немало статей и брошюр, где преувеличивалась роль стоимостных показателей плана и преуменьшалась роль натурально–вещественных показателей. Это приводило к тому, что фондообразующими объявлялись только стоимостные показатели — прибыль, рентабельность объём реализации, без учёта натурально–вещественных, например, таких, как выполнение плана поставок. Не был принят во внимание, следовательно, в достаточной мере непосредственно–общественный характер социалистического производства. Но было бы неверно делать крен в противоположную сторону и совсем отказаться от стоимостных показателей объёма производства. Необходимо помнить, что система планирования и управления — это система. Поэтому прежде чем пытаться вынуть из неё какое–либо звено, следует подумать, как поведёт себя при этом система в целом. Будет ли она функционировать в прежнем качестве, т. е. воспроизводиться как социалистическая.
Действительно, уничтожение натурально–вещественных показателей плана ликвидирует саму планомерность, поскольку исключает сознательное поддержание соответствия между производством и теми потребностями, удовлетворение которых необходимо для реализации общественных интересов. Но из этого нельзя выводить, что можно обойтись лишь натурально–вещественными заданиями. Нельзя не видеть того, что немыслимо планировать всю номенклатуру продукции, не прибегая к укрупнению, обобщению, агрегированию потребностей и соответственно средств их удовлетворения. Этой цели служат объёмные показатели, например, объём валовой или реализованной продукции. Являясь стоимостными по форме, эти показатели позволяют планировать разделение всей массы общественной: труда по укрупнённым группам конкретного труда, дальнейшее же более детальное натурально–вещественное планирование обеспечивают показатели по номенклатуре и ассортименту.
Исходя из сказанного нельзя признать обоснованным мнение о том, что на уровне предприятий и производственных объединений не должно быть директивных плановых показателей по «валу» — в рублях, тоннах и кубометрах. Отказ от показателя объёма реализованной продукции без равноценной замены и вообще от всех объёмных показателей на уровне предприятия делает централизованное планирование невозможным. Ведь невозможно же все из центра задать в конкретной номенклатуре. На этом основании те, кто вообще отказывается от объёмных показателей, предлагают и формировать план производства снизу, исходным началом сделать не задания государства, а заказы конкретных предприятий, или портфель заказов. При этом у сторонников данной точки зрения выходит, что заключение хозяйственных договоров — предплановая стадия, в то время как, на наш взгляд, — это стадия послеплановая, когда ключевые моменты воспроизводства определены общественными интересами, выраженными планом. Централизованное планирование, таким образом, лишают сначала жизненно важных элементов (объёмных показателей), а потом выдают ему свидетельство о беспомощности, превращая в своего рода фотографию сплетения хозяйственных договоров, в которые оно не вносит никаких изменений. О подчинении всей этой системы общественным интересам и вообще речь не идёт. Вот, например, как определял план Е. Г. Либерман: «Можно сказать, — писал он, — что план — это проекция на сетку времени всех действующих договоров (нарядов), срок исполнения которых приходится на данный год или квартал».[86]
Тех же позиций придерживается и Н. Я. Петраков. Он пишет: «Схема функционирования социалистического предприятия в системе общественного производства рисуется нам следующим образом. Предприятия, стремясь к максимуму чистой прибыли, заключают хозяйственные договоры с поставщиками и потребителями. Хозяйственный договор выступает как основа производственного плана предприятия. Предприятие информирует вышестоящий орган о составленном плане и выдвигает в случае необходимости предложения о дополнительном финансировании своей деятельности. Вышестоящий орган анализирует составленный план, сопоставляет его с отчётными данными о предыдущей работе предприятия и включает в сводный план развития отрасли».[87] При этом экономика внешне выглядит как плановая, но лишь потому, что совокупность заключённых договоров оформляется как государственный план. Но ведь как ни оформляй бесплановое развитие, оно бесплановым и останется. Что же касается осуществления общественных интересов, необходимого для реализации общественной собственности, то о нем при такой «схеме функционирования» и вовсе говорить не приходится.
Для преодоления стихийности хозяйственных связей, для обеспечения общественных интересов необходимо каждому предприятию указать, что в соответствии с выбранным планом оно должно производить и кому поставлять, дав тем самым конкретные задания по удовлетворению общественных потребностей.
Задача плановой увязки действий ячеек производства не проста. Общее её решение состоит в следующем. Сначала на Уровне Госплана СССР определяются поставки между министерствами. Затем министерства–поставщики определяют предприятия–поставщиков для министерств–получателей, распределяют между своими предприятиями объём производства продукции. И наконец, министерства–получатели устанавливают, как распределить поставку предприятий министерств–поставщиков между предприятиями, входящими в подчинение министерств–получателей.
На практике при планировании хозяйственных связей приходится ограничиваться максимально осуществимым уровнем конкретизации действий предприятий, исходя из требования такой увязки действий данной ячейки с другими ячейками общественного производства, которая гарантировала бы реализации общественных интересов в максимально возможной мере.
В силу сложности этой задачи (при данных технически, средствах её решения) необходимо прибегать к агрегированию, т. е. укрупнять продукты в группы, удовлетворяющие одно родные потребности (эту роль выполняют объёмные показатели). Детализацию же производить в максимально возможно мере централизованно по основной номенклатуре, а ту номенклатуру, которую не может определить центр, устанавливать с помощью договоров–поставок, когда от имени общества выступает предприятие–получатель, конкретизируя поставщику свои производственные потребности.
Все эти трудности было бы, конечно, легко преодолеть путём превращения плана в сумму, совокупность хозяйственны договоров посредством перехода к такой системе хозяйствования, при которой совокупность заказов, оформленных хозяйственными договорами, утверждались бы как план производства. Однако такое преодоление указанных трудностей было бы преодолением самого социалистического планирования. План из орудия преобразования действительности в интересах общества, государства, народа превратился бы в простого регистратора стихийно складывающихся экономических ситуаций, он не подчинял бы согласование деятельности предприятий задаче осуществления общественных интересов и не обеспечивал бы поэтому реальное осуществление общественной собственности. При таком «планировании» экономика потеряла бы свой социалистический характер.
Реализуется ли планомерность, будет ли планомерность планомерностью на деле, зависит от того, ляжет ли план в основу договора или договор в основу плана. Лишь в первом случае можно всерьёз говорить о социалистической планомерности, о выполнении социалистическим государством своей экономической роли.
По мере развития социалистического общества и перерастания его в полный коммунизм меняется соотношение между экономическими и политическими функциями социалистического государства. Как указывал В. И. Ленин, аппарату государства в собственном смысле слова «суждено умереть, а аппарату типа Высшего совета народного хозяйства суждено расти, развиваться и крепнуть, заполняя собой всю главнейшую деятельность организованного общества».[88]
В развитии экономических функций нашего социалистического государства можно проследить следующие этапы.
ebooksa