Дамона Кинг

Дамона лихорадочно думала. Теракис как будто играл с ней в прятки, но она понемногу понимала, что он имел в виду.

- Вы правы, - сказал Теракис.

Его голос прозвучал сейчас уже не дружелюбно, а с ненавистью.

- Я являюсь - или правильнее сказать - я был Мурдором.

Дамона испустила короткий, странный крик и отшатнулась на два-три шага назад.

Теракис снова тихо засмеялся и его смех зазвучал злобно и расчетливо.

- Не бойтесь, Дамона, - насмешливо сказал он. - С нашими нынешними телами мы потеряли все силы, почти все, во всяком случае.

- Значит, вы все еще живы? - выдохнула Дамона.

- Пятеро из нас.

Теракис кивнул.

- Мне еще не удалось найти других, но это только вопрос времени. Для того, чтобы их разыскать, понадобится меньше суток.

Он усмехнулся.

- Возможно, - добавил он, - вы почувствуете удовлетворение, узнав, что мы начали наше триумфальное шествие с помощью не магии, а науки, которая вам, конечно, может показаться колдовством. Наш народ уже летал к звездам, когда ваши предки еще лазали по деревьям. То, что вы только что пережили, совсем маленькая демонстрация моей силы.

Он засмеялся, повернулся и протянул руку к двери.

- Если вас интересует, почему вы еще живы, - сказал он, - охотно дам вам ответ, прежде чем уйду.

- Я не хочу этого знать.

- И все же, - тихо сказал Теракис. - Я думаю, вы хотите, Дамона. Ваша раса нам всегда была чужда, несмотря на те миллионы лет, которые мы за вами наблюдаем. Но с тех пор, как я сам нахожусь в теле человека, я начинаю понимать вашу сложную эмоциональную жизнь. Хочу, чтобы вы были свидетелем моего триумфального шествия. Во всех подробностях. Я хочу, чтобы вы видели, как умирает ваш родной город. Я возьму себе некоторые ваши чувства. Жажда мести требует этого. Вы почувствуете, что выпало на мою долю.

После некоторой паузы он продолжал:

- А сейчас я вас оставлю. Можете устраиваться поудобнее. В шкафу позади вас находятся съестные припасы и напитки. Не пытайтесь бежать. Это бессмысленно.

Он не потрудился даже запереть за собой дверь. Его шаги прогремели по палубе, стали постепенно стихать и, наконец, совсем исчезли.