Ревелль

– Назовите свою цену, – окликнул меня Дьюи.

Ночная тьма скрыла мою улыбку.

Я медленно обернулась и сделала шаг, нога выглянула из длинного разреза на юбке. Он пожирал меня глазами. Несмотря на всю сдержанность Дьюи, в его светонити стали проскальзывать красные всполохи. Похоть.

– Старый склад возле порта. Вы его недавно купили.

Не так давно Дьюи приобрел помещение, которое он планировал переоборудовать в театр, и эта нелепая затея не давала мне покоя с той минуты, как о ней упомянул дядя Вольф. Дьюи слишком умен и понимает, что на нашем поле ему нас не переиграть. Туристы хотят видеть наши представления, искрящиеся магией, и потом воплощать свои фантазии в Доме веселья. На меньшее они не согласятся, и он это знает.

Поэтому, естественно, в его светонити не мелькнуло ни тени удивления. Только радость.

– И что?

– Отдайте его мне.

Его губы изогнулись:

– Зачем?

Затем, что он сам видит – дети Ревеллей зимой голодают. Ветхий брезент Большого шатра не в силах противостоять стылым осенним ветрам, а туристы не желают ехать сюда по холодному морю, чтобы дрожать от стужи на наших представлениях. К середине сентября поток зрителей иссякает. Чтобы пережить долгую зиму, нам приходится крайне экономно расходовать заработанные за лето драгоценные камни.

Но если у нас будет новое место для выступлений, если там будут толстые стены и пылающий огонь в камине…

Отделанные мехом зимние трико в декадентском стиле. Гирлянды, припорошенные снегом. Моя семья весь год будет сыта и довольна. Большой шатер навсегда останется сердцем Ночной стороны, но если мы откроем еще и зимний театр, где сухой закон не будет иметь никакой силы… Долгая дорога по холодному морю не отпугнет клиентов – они хлынут к нам толпами.

– Помимо алкоголя за полцены, нам нужно место, где можно выступать зимой.

Он выгнул бровь:

– Я уже начал его оборудовать под собственный театр.

Ну зачем бутлегеру театр? Ему, скорее, нужен целый паромный флот, который будет перевозить и спиртное, и туристов, распивающих его. И да, не помешает еще один склад, где это спиртное хранить. Но театр, да еще такой, где нет Ревеллей? Хотя, возможно, именно об этом он и мечтал всю свою жизнь.

– Это будет проще простого, – небрежно бросила я, изучая его из-под опущенных ресниц.

Он рассмеялся:

– Я так и знал, что мы прекрасно поладим.