Старомодная девушка

Мистер Сидни в числе прочих качеств ценил в ней душевную прямоту, поэтому напрямик спросил:

– Ну, а если совершенно честно: будешь ходить прежним путем, когда я уеду?

– Да, – вырвалось у нее, хотя она готова была откусить себе язык за такую дерзость.

Полли ожидала новой томительной паузы, но в этот момент мимо них, приветливо размахивая руками, проскакал всадник.

– Ой, вот и Том! – Полли просияла при виде мистера Шоу, и от этого мистер Сидни передумал сообщить ей нечто важное. Он предпочел пожать ей руку и удалиться с вежливым «до свидания».

Полли кинула вслед ему виноватый взгляд. Все было кончено. Он понял безмолвный ее намек, и она лишилась первого и, быть может, последнего человека, который в нее влюбился.

«Возможно, и к лучшему, – утешала себя она. – Если бы он любил меня очень сильно, вероятно, не сдался бы сразу. А если так, то, наверное, скоро утешится».

Тем не менее старой дорогой она стала ходить не раньше, чем выяснила наверняка, что Сидни покинул город. Вот только путь через парк потерял для нее значительную часть своей прелести без привычного компаньона. Первое время она вздыхала, размышляя уныло о противоречивости всего сущего, сетовала по поводу испытания, выпавшего на ее долю, но успокоилась в результате даже быстрее, чем могла ожидать. А тут и дела отвлекли, и люди, множество из которых нуждались в ее срочной помощи. А, как известно, забота об окружающих залечивает душевные раны куда эффективнее, чем потоки пролитых слез над несчастной своей судьбой.

Встреч с Фан она в тот момент избегала, но и это продлилось недолго, ибо та, узнав о внезапном отъезде Сидни, тут же пришла к ней сама, жаждая выяснить, что случилось. Было это под вечер, в сумерки, когда сам меркнущий свет за окном располагает к беседам о сокровенном.

– Ну и чем ты последнее время была занята? – начала Фан, садясь в кресло спиной к окну.

– Да ношусь взад-вперед, а к вечеру просто падаю. У тебя-то как все? – в свою очередь поинтересовалась Полли.

– Никак, – вздохнула подруга. – Трикс жутко себя ведет с Томом, а он все от нее терпеливо сносит, словно ягненок. Я убеждаю его разорвать помолвку и прекратить все свои мучения, а он ни в какую. Считает, что это будет с его стороны подлостью, раз однажды ее уже бросили.

– Может, сама с ним порвет? – выказала тайную надежду Полли.

– Конечно, если найдет кого-нибудь более выгодного. Только она, похоже, уже выходит в тираж. А значит, боюсь, что ей захочется выйти за него замуж хотя бы назло.

– Бедный Том! И что за судьба! – изо всех сил попыталась придать комическое звучание своей реплике Полли, а поняв, что истинных чувств не скрыла, разразилась натужным хохотом и добавила: – Если Трикс уже в двадцать три года считают вышедшей в тираж, что же станут говорить о нас с тобой?

– Назовут отработанными продуктами, которые только и останется, что убрать подальше на полку, – уныло откликнулась Фан. – Я уже и сейчас такой себя часто чувствую. На вечеринках мне куда меньше стало внимания доставаться, чем прежде. А прошлым вечером я подслушала, как Мод говорила своей подружке Грейс, что пора бы всем этим взрослым девушкам оставаться дома, а шанс предоставить им.

– А как, кстати, Моди? – поинтересовалась Полли.

– Да какие-то у нее развиваются очень странные склонности и представления. Обожает торчать на кухне. Часами с чем-то там возится. А об учебе по-прежнему не желает и слышать. О чем, между прочим, прямо и заявила в присутствии Винсентов. Мол, ей больше понравилось бы побираться с корзинкой в руках. Ведь так интересно, что в нее станут класть.

– Ну, у каждой девчонки свои фантазии, – усмехнулась Полли. – Минни мне заявила на днях, что ей хотелось бы превратиться в голубя. И знаешь почему? Чтобы не надевать резиновые сапоги, когда ходишь по лужам.

– А ее дядя когда возвращается? – спешно ухватилась за повод Фан.