О том, что автору Послания Иакова было известно Павлово Послание к Римлянам, свидетельствует упоминание в нем Авраама в качестве примера человека, в котором вера сочеталась с делами:
Не делами ли оправдался Авраам, отец наш, возложив на жертвенник Исаака, сына своего? Видишь ли, что вера содействовала делам его, и делами вера достигла совершенства? И исполнилось слово Писания: «веровал Авраам Богу, и это вменилось ему в праведность, и он наречен другом Божиим»[113]. Видите ли, что человек оправдывается делами, а не верою только? (Иак. 2:21–24).
Эти слова являются очевидной реакцией на ту часть Послания к Римлянам, где Павел доказывает свое учение об оправдании верою на примере Авраама. Даже ссылка на слова из Книги Бытия у обоих авторов общая:
Что же, скажем, Авраам, отец наш, приобрел по плоти? Если Авраам оправдался делами, он имеет похвалу, но не пред Богом. Ибо что говорит Писание? «Поверил Авраам Богу, и это вменилось ему в праведность»[114]. Воздаяние делающему вменяется не по милости, но по долгу. А не делающему, но верующему в Того, Кто оправдывает нечестивого, вера его вменяется в праведность. Так и Давид называет блаженным человека, которому Бог вменяет праведность независимо от дел: «Блаженны, чьи беззакония прощены и чьи грехи покрыты. Блажен человек, которому Господь не вменит греха»[115]. Блаженство сие относится к обрезанию, или к необрезанию? Мы говорим, что Аврааму вера вменилась в праведность. Когда вменилась? по обрезании или до обрезания? Не по обрезании, а до обрезания. И знак обрезания он получил, как печать праведности через веру, которую имел в необрезании, так что он стал отцом всех верующих в необрезании, чтобы и им вменилась праведность, и отцом обрезанных, не только принявших обрезание, но и ходящих по следам веры отца нашего Авраама, которую имел он в необрезании. Ибо не законом даровано Аврааму, или семени его, обетование – быть наследником мира, но праведностью веры (Рим. 4:1-13).
Словосочетание «отец наш» применительно к Аврааму может в устах Павла иметь три значения в том случае, если речь идет о родстве по плоти: предок самого Павла; общий предок всех иудеев, исключая адресатов его послания; общий предок всех иудеев, включая адресатов его послания[116]. Однако в данном тексте Павел продолжает свой диалог с христианами из бывших язычников. Следовательно, слова «отец наш» включают также и их. Но для них он – не предок по плоти, а отец благодаря той вере, которую они приняли. Через веру во Христа они стали его духовными потомками.
Глагол «вменяться» (λογίζομαι), многократно встречающийся в данном отрывке, выполняет различные функции, скрепляя между собой различные звенья в логической цепочке, которую выстраивает Павел. Ранее он говорил о том, что «законом познается грех» (Рим. 3:20). Иными словами, вменение греха человеку, то есть возложение на него ответственности за совершённый грех, имеет место только в том случае, если действует закон, который и определяет, что является грехом, а что нет. Закон также предписывает определенные «дела», однако не они вменяются человеку в праведность, а вера.
Характерно, что в данном отрывке Павел не употребляет выражение «дела закона», но говорит просто о «делах». Но среди этих «дел» он упоминает только одно – обрезание. И доказывает, что Авраам получил оправдание не благодаря обрезанию, а благодаря вере. Речь у Павла вовсе не идет о том, что Авраам не совершил никаких добрых дел или что он обладал той мертвой верой, против которой выступает Иаков. Павел лишь доказывает, что Авраам благодаря своей вере получил оправдание до того, как был обрезан. Обрезание стало для Авраама не причиной оправдания, но «печатью праведности через веру, которую имел в необрезании», то есть оно лишь подтвердило ту веру, которую он имел до обрезания и через которую получил оправдание. Через обрезание «по плоти» Авраам ничего не приобрел, так как в праведность ему вменилась вера, а не обрезание.
Из этого Павел делает вывод: обрезание не обязательно для оправдания в очах Божиих. Подражать Аврааму надо в вере, а не в обрезании. Через веру, а не через обрезание бывшие язычники усыновляются Аврааму, становятся его духовными наследниками. Речь идет, конечно же, о вере во Христа: именно во Христе те, кто по плоти были язычниками, духовно соединяются с Авраамом[117].
Здесь уместно вспомнить призыв Иоанна Крестителя: «Сотворите же достойный плод покаяния и не думайте говорить в себе: “отец у нас Авраам”, ибо говорю вам, что Бог может из камней сих воздвигнуть детей Аврааму» (Мф. 3:8–9; Лк. 3:8). Можно также вспомнить слова Иисуса о том, что «многие придут с востока и запада и возлягут с Авраамом, Исааком и Иаковом в Царстве Небесном; а сыны царства извержены будут во тьму внешнюю: там будет плач и скрежет зубов» (Мф. 8:11–12). Эти слова сказаны сразу же вслед за похвалой в адрес римского сотника: «Истинно говорю вам, и в Израиле не нашел Я такой веры» (Мф. 8:10). Таким образом, уже в проповеди Иоанна Крестителя прозвучала мысль о том, что происхождение по плоти от семени Авраамова не делает человека подлинным наследником Авраама, а Иисус дополнил эту мысль указанием на веру как качество, дающее человеку право возлечь в Царстве Небесном с Авраамом и другими ветхозаветными праведниками.
Мысль Павла движется в том же русле. Павел называет Авраама не только отцом обрезанных, но и отцом «всех верующих в необрезании», то есть язычников, уверовавших во Христа. Иудею, чтобы получить оправдание, недостаточно было обрезания и иных «дел закона»: нужна была вера во Христа. Для язычника же обрезание и другие «дела закона» не нужны, если он уверовал.
В Первом Послании к Коринфянам Павел говорит: «Обрезание ничто и необрезание ничто, но все в соблюдении заповедей Божиих» (1 Кор. 7:19). Объявив обрезание ненужным для оправдания, Павел, тем не менее, говорит о необходимости соблюдения заповедей. Этими словами однозначно опровергается мнение о том, что под «делами закона» Павел понимал не только ритуальные предписания закона Моисеева, но и десять заповедей.
В опровержение данного мнения можно привести и слова из Послания к Евреям, в которых вера Авраама иллюстрируется на конкретных примерах:
Верою Авраам повиновался призванию идти в страну, которую имел получить в наследие, и пошел, не зная, куда идет. Верою обитал он на земле обетованной, как на чужой, и жил в шатрах с Исааком и Иаковом, сонаследниками того же обетования; ибо он ожидал города, имеющего основание, которого художник и строитель Бог… Верою Авраам, будучи искушаем, принес в жертву Исаака… Ибо он думал, что Бог силен и из мертвых воскресить. (Евр. 11:8-10, 17, 19).
Здесь говорится о вере, но перечисляются конкретные поступки Авраама, через которые эта вера была явлена. Вера, таким образом, это не просто уверенность в спасении и готовность получить его даром. Вера проявляется в конкретных делах, произрастающих из послушания воле Божией, которая для верующего становится непререкаемым авторитетом, даже если кажется противоречащей здравому смыслу. В конечном итоге, вера – это подвиг преодоления собственной воли, победы над своим «я», всецелого подчинения Богу и Его воле.
Этот подвиг и явил Авраам, о чем Павел говорит далее, развивая тему оправдания верою:
Если утверждающиеся на законе суть наследники, то тщетна вера, бездейственно обетование; ибо закон производит гнев, потому что, где нет закона, нет и преступления. Итак по вере, чтобы было по милости, дабы обетование было непреложно для всех, не только по закону, но и по вере потомков Авраама, который есть отец всем нам (как написано: Я поставил тебя отцом многих народов[118]) пред Богом, Которому он поверил, животворящим мертвых и называющим несуществующее, как существующее. Он, сверх надежды, поверил с надеждою, через что сделался отцом многих народов, по сказанному: «так многочисленно будет семя твое». И, не изнемогши в вере, он не помышлял, что тело его, почти столетнего, уже омертвело, и утроба Саррина в омертвении; не поколебался в обетовании Божием неверием, но пребыл тверд в вере, воздав славу Богу и будучи вполне уверен, что Он силен и исполнить обещанное. Потому и вменилось ему в праведность. А впрочем не в отношении к нему одному написано, что вменилось ему, но и в отношении к нам; вменится и нам, верующим в Того, Кто воскресил из мертвых Иисуса Христа, Господа нашего, Который предан за грехи наши и воскрес для оправдания нашего (Рим. 4:14–25).
Здесь Павел ссылается лишь на один эпизод из жизни Авраама: когда Бог пообещал ему, что от него, уже глубокого старца, вопреки законам природы, произойдет большое потомство (Быт. 15:1–6). Авраам, с точки зрения Павла, в этом эпизоде вовсе не предстает пассивным рецептором воли Божией: он «сверх надежды, поверил с надеждою», и это «вменилось ему в праведность». Вера предполагает активный ответ человека на волю Божию, даже если эта воля кажется противоречащей человеческой очевидности. Такую веру являли люди, обращавшиеся к Иисусу за исцелениями. Они надеялись сверх надежды, и в ответ на их веру происходило чудо.
Как понимать фразу: «Если утверждающиеся на законе суть наследники, то тщетна вера, бездейственно обетование»? Златоуст понимает ее в том смысле, что вера, по мнению Павла, «древнее обрезания, сильнее закона». И поясняет: «Если через закон бывает познание греха, а вера явилась вне закона, то она и сильнее его; если, наконец, закон свидетельствует о вере, а она утверждает его, то она не противоположна ему, но дружественна и пребывает с ним в союзе»[119].
Вера Авраама восхвалялась во многих иудейских текстах, в частности, в Книге Премудрости Иисуса, сына Сирахова:
Авраам – великий отец множества народов, и не было подобного ему в славе; он сохранил закон Всевышнего и был в завете с Ним, и на своей плоти утвердил завет и в испытании оказался верным; поэтому Господь с клятвою обещал ему, что в семени его благословятся все народы; обещал умножить его, как прах земли, и возвысить семя его, как звезды, и дать им наследство от моря до моря и от реки до края земли (Сир. 44:19–23).
ebooksa