«Вот и танцы, — с обречённостью подумал Астролягов. — Сейчас будут обжиманцы».
Алла Владимировна внесла в комнату бурное оживление, совершенно не склоняющее к сверке циферок и прочей кропотливой деятельности. Она вошла — праздничная, румяная, пахнущая свежим дождём и блестящая бижутерией. В руках была сумка и подарочный пакет.
На свет появилась большая коробка конфет — «для художника, нарисовавшего такой милый эскиз».
«Уже и обложка готова?» — Алексей был неприятно поражён закулисной активностью и оперативностью. Обнаружить, что ты не являешься неотъемлемым звеном производственной цепи, что коллеги прекрасно обходятся без тебя и не скрывают этого, было обидно. Игорь без его ведома заказал оформление для новой книги Климовича, художник нарисовал и прислал Тантлевскому, а тот переправил Алле Владимировне. В этом обмене данными у него за спиной присутствовал элемент непонятной игры. Астролягов не считал, что играют против него, но гадал, какую информацию от него утаивают. С какой целью? Спросить он не осмеливался, чтобы не открывать карты и не опозориться в случае ошибки. Он решил затаиться до поры до времени и разобраться самостоятельно.
Следом за коробкой конфет появилась бутылку коньяка, предназначенная для редакторов.
Пока Дима доставал из шкафа за своей спиной стопки (оказывается, в нижнем отделении книжного шкафа располагался редакционный бар), Алла Владимировна перешла к делу. Она принесла от нотариуса доверенность, чтобы заключить договор на новый роман.
Ник Далёв подмигнул.
Астролягов подумал, какие ещё сюрпризы готовит ему издательство, а они не замедлили появиться.
— Я… сейчас, — затравленно пообещал он приятелю, на что Ник Далёв вальяжно кинул:
— Не спеши. Успеется.
И действительно, договор для Климовича был практически готов, требовалось переставить в прошлом контракте даты и сменить цифру в названии.
— Какое по счёту дело у тебя? — осведомился Ник.
— Дело номер тринадцать, — с гордостью ответила Алла Владимировна. — Лёшенька, ты забивай, а коммерческое название потом придумаем.
— Есть, — Астролягов послушно удалил в «Деле N12» двойку и поставил тройку.
Между тем, Ник Далёв и Алла Владимировна негромко, чтобы не мешать издательскому клерку, вели светскую беседу.
— Как Сергей поживает? — учтиво осведомлялся Далёв.
— Прекрасно. Творит себе и творит, — с блаженством на устах отвечала Алла Владимировна. — У него всё по плану. Подъём, завтрак и — за блокнот.
Алексей ожидал услышать о другом плане, сюжетном, но не он составлял основу деятельности литератора Климовича.
— Как работа над «Делом номер тринадцать»?
— Продвигается. Ах, Коленька, если бы ты знал, каково это — быть писательской женой… Ты-то сам обзавёлся?