— А Ринат?
— Ринат — новое поколение. Его мама в издательство привела.
— Кем она тут?
— Никем. Просто с улицы. Искала работу сыночку после института, и подобрала по телефонному справочнику. Созвонилась с Гайдаром, — Григорий кашлянул и уточнил: — С Нуцалхановым. Явилась на аудиенцию и со всем уважением обратилась. Знаешь, как к Крёстному отцу, Гайдар до этого сам не свой. Нуцик был так удивлён и тронут, что принял сыночку на испытательный срок, а Ринат взял, да справился.
Астролягов утёр холодным пот.
— Так бывает?
— Ринат малость не от мира сего, весь в игрушках, но ему это помогает быть в теме и общаться с такими же авторами. Новое поколение! Все они… — Григорий сдержался, изобразив паузу для замещения нецензурного слова, сделал вид, что нашёл замену, и выплюнул: — …хикки и, прости Господи, гики.
Попаданцев Алексей не любил, книг о них избегал и вынужден был согласиться, что тема предназначалась для читателей новой генерации, которым эскапизм служил не отдушиной от свинцовых мерзостей бытия, а основным субстратом существования. Новое поколение выбрало виртуальную реальность и по уши погрузилось в игры, сайты и электронные тексты. Сам он не хотел бы составлять серию про боевые вылеты в прошлое. Хорошо, что для этого нашёлся особенный сотрудник. Даже, если особенного сотрудника издательству нашла мама.
Алексей вспомнил собеседование с Матвеевым и уточнил:
— То есть работникам нашей фирмы книжки писать не обязательно?
— Как хочешь, — равнодушно ответил Григорий. — У нас свободная страна.
— А это не зазорно, печататься в своём издательстве?
— Ты так говоришь, как будто в этом есть что-то плохое.
— Но ведь получается, что по блату издаёшься?
— Какой блат, когда пишешь по велению генерального директора? Ты же не графоманию по своей инициативе стараешься пропихнуть. Здесь мы просто сокращаем цепочку трансакций, что удобно и авторам, и издателям. Мы и есть издатели.
— Но это ж книжки, рождённые самоопылением? — Алексей чувствовал, как с него осыпается шелуха предубеждений, из-под которой проступает новая, блестящая чешуя сотрудника «Напалма». — Своей волей издать себя у себя же в издательстве всегда считалось как бы… неприличным поступком?
— Только среди людей, которых мало печатают, — Григорий глумливо заулыбался. — Профессиональные писатели или хотя бы много публикуемые авторы эту инициативу всячески поддерживают. Им нравится, когда у других людей тоже выходят книги, неважно, каким образом.
— Получается какая-то совсем другая литературная этика, которая начальством свыше нам дана.
Григорий с величественной небрежностью стряхнул невидимую соринку с рукава френча.
— И на обложках самовластья напишут наши имена, — обронил он. — Мы же и напишем. Кстати, я детектив закончил. Скоро пришлю тебе для публикации.