Авраам (негромко): Иди сюда.
Предводительница: Нет! (Быстро отходит в сторону, торопливо). В конце концов, это просто глупо, потому что я делала только то, что должна была делать и ни каплей больше. Разве ты не понимаешь, что без этого все равно не обойтись? Что кто-то все равно должен отыскивать причины, доказывать, наставлять, давать имена вещам и событиям, объяснять, что такое хорошо, а что такое плохо, указывать правильное направление и оберегать от дурных влияний подрастающее поколение, потому что если этого не делать, то начнется хаос, энтропия и разруха! Но кто же будет это делать, если не я, Авраам? (Снисходительно). Подумай сам, дурачок. Разве ты видел когда-нибудь немую Истину? (Пятясь от подходящего Авраама) И потом имей в виду – я буду кричать.
Авраам: Можешь начинать прямо сейчас.
Предводительница (пятясь): Я буду кричать, Авраам. Вопить, звать на помощь, кусаться и царапаться. (Выставив перед собой руки). Знаешь, какие у меня ногти?
Авраам (громко): Цып, цып, цып…
Предводительница (как эхо): Цып, цып, цып… (Слабея). И потом, я женщина, Авраам. Неужели у тебя поднимется рука на женщину?
Авраам: Сейчас проверим. (Негромко смеясь и протягивая к Предводительнице руки). Цып, цып, цып, цып…
Предводительница (безвольно): Цып, цып, цып… (Кричит неожиданно и громко). Не думай, что я собралась умирать только потому, что тебе в голову время от времени приходят какие-то идиотские мысли!
Авраам (подходя): Ицхак тоже не собирался, женщина.
Предводительница (отбегая в сторону): Ицхак? А кто это такой?.. Ты, наверное, спятил, Авраам! Все уже и думать давно позабыли и про тебя, и про твоего Ицхака! И правильно сделали! Потому что нельзя одновременно помнить о каком-то Ицхаке и молиться о повышении всеобщего благосостояния! (Кричит). Твоя история закончилась, пастух!
Авраам (остановившись): А мне почему-то все время кажется, что она еще толком даже не начиналась. (Глухо) Как будто я все еще стою возле того камня и готовлюсь перерезать Ицхаку горло, не подозревая, что это мгновенье длится уже десять тысяч лет… (Едва слышно). Десять тысяч лет… (Кричит). Ах ты, чертова курица! (Стремительно настигает Предводительницу).
Предводительница (пытаясь вырваться): Ай!.. Пусти! Я буду жаловаться.
Авраам: Кому?.. Может, небесам?..
Предводительница: Авраам…
Авраам: Или до тебя еще не дошло, что твоя история закончилась вместе с моей?..
Предводительница: Но я не хочу!.. (Слабея) Не хочу…
Авраам: Тогда пусть тебя утешает мысль, что после твоей смерти наступит великая тишина, когда не надо будет ничего объяснять, ничего понимать и ничего строить… (Подняв голову, озираясь и прислушиваясь) Тш-ш-ш… (Негромко). Тихо, тихо, курица… Слышишь?.. Вот… Вот.
Откуда-то издалека доносится звук флейты.
А ведь это флейта, на которой еще вчера играл мой Ицхак. Ее звуки все никак не могут умереть и скитаются теперь, надеясь, что кто-нибудь поможет им вернуться к своему хозяину.
Предводительница (страдая): Авраам…