Халев: Не я… Ты ведь сказал, что у меня не хватило духа взглянуть ему в глаза. Так оно и вышло. Но я все видел и могу поручиться, что он умер как герой…
Иешуа: А где… где…
Халев: Все в порядке…Я спрятал их тела в расщелине. Там, где их никто не найдет.
Аарон: Их?.. Ты сказал "их", Халев?.. Что это значит?
Аарон (
Халев: А ты что хотел, Аарон?.. Чтобы она бегала по лагерю и спрашивала у всех, где ее муж?.. Чтобы началась паника и все бы, наконец, открылось?.. Надо было быть последним глупцом, чтобы оставить ее в живых.
Аарон: Мы так не договаривались …
Халев: Что сделано, то сделано.
Аарон: Что с нами будет, если мы начнем убивать детей и женщин?.. (
Иешуа: Что делать, Аарон. Мы знали, что ты будешь против, поэтому решили ничего тебе не говорить.
Аарон: Но зачем?.. Зачем?
Иешуа: Никто не хотел ее смерти, но все повернулось так, что у нас не было другого выхода… Представь, что было бы когда хотя бы небольшая часть того, что мы знаем, стало известно толпе?.. Хватило бы и двух слов, чтобы мы остались в одиночестве перед разъяренной толпой.
Халев: Вот именно. А так мы откупились небольшой кровью от больших бед… И не говори, что ты этого не предвидел, Аарон.
Аарон: Но не Сепфору… Нет, нет…
Халев: А что она такое без Моше, Аарон?.. Несчастная вдова, которая доживает свой век из милости?.. А так она ушла женой Моше и в памяти людской осталась как его верная Сепфора, о которой будут помнить до тех пор, пока помнят Моше… Видел бы ты, как они лежат рядышком, словно влюбленные голубки в пору, когда цветут маки.
Аарон (
Иешуа: А те, кто был с тобою?
Халев: О них не беспокойся. Они тоже уже ничего не скажут.
Иешуа: Не хватятся?