Анамнесис

– Лили, постой. Выслушай меня, – молил Алан, когда бежал за расстроенной девушкой. Догнав, он схватил её за руку и развернул к себе. – Я не знаю, в какой момент это началось и почему моя жизнь пошла по сценарию, который я сам выдумал. У меня нет ответа на этот вопрос, но одно могу сказать точно: я не хотел, чтобы так получилось. Меньше всего я желал встретить девушку своей мечты при подобных обстоятельствах. Признаюсь, что жаждал твоей любви, нашей любви и делал всё для этого возможное. Очень часто у меня получалось угадывать твой следующий шаг, и я пользовался своим преимуществом. Воображал, что понимаю тебя…

– Ни черта ты меня не понимаешь! – Алан даже в темноте увидел, как неистово сверкнули глаза девушки. – С чего ты решил, что вообще меня знаешь?! И кто тебе сказал, что я положительная героиня? Может, в твоей книге я и такая, но в реальной жизни всё по-другому…

– Послушай, Лили, – нетерпеливо перебил девушку Алан. – Я знаю, какая ты, потому что я писатель! Мы, писатели, умеем чувствовать своих героев. Они никогда нас не покидают. Герои остаются с нами навсегда. Мы можем менять их облик по своему усмотрению, мы способны делать с ними всё, что захотим. Эта власть над другим человеком, пусть и не существующим, пьянит нас. Мы владеем телом, жизнью и даже душой своих героев и не всегда понимаем, что власть героев над нашей собственной душой простирается куда дальше. Мы не можем без них, и они это прекрасно знают. И да, это они определяют нашу жизнь, а не наоборот. В них мы воплощаем самих себя.

Автор должен всегда держать дистанцию между собой и своим героем, потому что вторжение автора в мир героя способно полностью разрушить его. Эти два полюса никогда не должны пересекаться, но мы с тобой пересеклись. Я сделал то, что писателю делать нельзя: вторгся в твою жизнь, потому что больше не мог находиться по ту сторону книги. И я раскаиваюсь в этом. Однако между нами всегда существовала необъяснимая связь, как бы ты её не отрицала.

Ты лишила меня многого – чувств к реальным женщинам, – но взамен подарила мне то, что никто никогда не отнимет и ничем не заменит. Это делает меня особенным. Любой человек, который сейчас присутствует в моей жизни, может меня предать. А ты не сможешь, никогда не сможешь. Ты останешься со мной навечно. Вечность крепкими веревками привязала нас друг к другу. Нам никогда не потерять друг друга. Эта судьба, и она принадлежит нам. Мы нуждаемся друг в друге. Признай это.

– Писатель нужен, чтобы создать героя. Этого никто не отрицает, но кто сказал, что герой в нём нуждается для того, чтобы выжить? Мы выживаем любой ценой, Алан. Хочет автор этого или нет, но мы влюбляемся, ненавидим, плачем и смеёмся только тогда, когда нам самим этого хочется. Ты даёшь нам жизнь, но мы сами создаем внутри себя вселенную. Мнения писателя и героя на эту вселенную могут не совпадать, но игнорировать сущность героя, на которую он сам тебе указал, было бы большой ошибкой, – Лили тяжело вздохнула и продолжила. – Теперь я уже ни в чём не уверена. Такую неуверенность можно сравнить с состоянием спящего человека, сомневающегося в реальности сновидения. Он не может вспомнить, с чего начался его сон, как бы ни пытался. Так и я не могу вспомнить, с чего началась история моей жизни, поэтому сейчас я сомневаюсь в каждом прожитом дне.

– Знаешь, наверное, я просто сошёл с ума, и ты всего лишь моя галлюцинация. Я уже не знаю, где заканчивается правда и начинается вымысел.

Алан, терзаемый внутренними противоречиями, отвернулся от девушки. Он был раздавлен сложившейся ситуацией. Казалось, мысли и сомнения поедают его. И тогда Лили не выдержала.

– Да очнись же ты, Алан! Я не игрушка, не вымышленный персонаж! Я живой реальный человек, – ей хотелось взять его за плечи и трясти до тех пор, пока он не придёт в себя, что она вскоре и сделала. – Приложи руку к моему сердцу, и ты услышишь, как оно бьётся. Бьётся не потому, что ты так захотел.

Алан замер. Спустя минуту, его рука уже покоилась на груди Лили и старалась уловить биение её сердца. Писатель отстранился и недоумённо уставился на девушку, которая, как оказалось, подыграла ему.

– Значит, ты не поверила моим словам? – спросил он.

– Ни единому слову, – подтвердила она.

– Зачем тогда говорила от лица моей героини?

– Чтобы ты понял, как глупо выглядишь со стороны. Откуда тебе знать, что я идеально подхожу под описание той девушки? Я не знаю, какая она в твоей книге, но наверняка та внешность, которую ты там описал, встречается у многих женщин нашего города. Пойми, Алан, тебе, как писателю, свойственно создавать вымышленные идеальные миры, поэтому порой ты идеализируешь действительность.

– Как автор, я чётко уяснил такую вещь: всё, что существует, есть результат вымысла. Все мы придуманы. Мы являемся плодом воображения человека, имя которого будет сокрыто от нас до самого конца пути. Мы вымышленные персонажи в сказке под названием «Жизнь», а героиня этой сказки – судьба.

– Значит, наши чувства тоже кем-то придуманы?

– Да, нами.