Зов Дикой Охоты

«А началось всё многим раньше, когда Лиора разглядела в своей чаше для предсказаний кемранские тени и яд. Уж сколько мы гадали с нею вместе – говорили с ду2хами, слушали стихии, раскладывали руны. Да только ответы получались одинаковыми и всё столь же печальными: закованная в ядовитую сталь земля и засыпающее волшебство, и тяжёлая поступь нового знания, рука об руку идущего с завоевателями. И тогда Лиора решила спросить совета у дивного народа, чья судьба тесно переплетена с людской, ведь перемены, происходящие в Мире, происходят по обе стороны Вуали Матери. Выбрав мистическую ночь, она пошла в одно из Мест Силы в заповедном лесу близ столицы Валлы и спела, станцевала самый могучий призыв в своей жизни. Они ответили на её зов, пришли. Ши не увлекли её в хоровод, не забрали с собой за Вуаль.

«О чём они вели беседы в ту ночь, я не знаю до конца. Когда Лиора вернулась под утро, она была преисполнена странной решимости и казалась вполне счастливой. Она рассказала своему королю и мне, что следующее их дитя не воплотит в себе душу одного из предков рода правителей Валлы, как обычно случалось. Им предстояло соткать тело из людской плоти и крови для Фэйри – для той Ши, с которой Лиора заключила договор».

Глаза Рианы удивлённо распахнулись, и она недоверчиво покачала головой. Тиллард, слушавший историю не менее напряжённо, чем сама королева, пояснил:

– Ши трудно облечься плотью и выйти из-за Вуали Матери в обычное время, вне Священных Дней – если только дело не происходит в Местах Силы, где магии в избытке. Им нужно поменяться с кем-то местами или испить силу чьей-то плоти, чтобы облечься своей. Говорят, когда-то весь Мир был Местом Силы, и обе наши расы свободно скользили с одной грани Мира на другую, но об этих временах упоминаний почти не осталось даже в самых древних легендах. В Кемране рассказывают страшные сказки о Блуждающих Тенях – о Фэйри Двора Оживших Кошмаров, которые похищают себе место среди людей.

– Но другие Фэйри предпочитают договориться с людьми, – подхватила Илса, смягчая жуткое впечатление. – Ребёнка, которого они забирают с собой, ждёт удивительная жизнь за Вуалью Матери, полная чудес и открытий. И пусть изначально Подменыши были коварной задумкой Двора Кошмаров – о них-то и сложено большинство песен и сказок, – были те, кто этой задумке решил придать иное воплощение. Риана, ты ведь лучше прочих помнишь легенды Валлы о людях, которые пленялись музыкой волшебства Ши и были завлечены звёздной ночью в колдовской хоровод. Тебе всегда нравились эти сказки. Помнишь, что говорилось там? Если эти люди выбирали после вернуться домой – они рассказывали о чудесах, а не о кошмарах. Где есть тени, там есть и свет, и узор этот сложен, изменчив, непостижим, как сама Вуаль Матери. Всё в Мире должно уравновешиваться…

– …и ни в одном его проявлении нет однозначности, – эхом повторила Риана слова менестреля. – Но зачем Ши приходить к людям вот так? Ма… королева-ведьма Лиора полагала, что я как-то могу повлиять на её видения и помочь им не сбыться?

Илса медленно кивнула.

– Именно так она и сказала. Она говорила, что Фэйри бродят среди людей, чтобы мы не забыли древнюю магию, которую храним по эту сторону Вуали. Они несут с собой дыхание чудес, которых нам подчас так не хватает. Они воплощают наши легенды, и сказки перестают быть просто сказками. И хотя некоторые люди выбирают путь иного знания, который зарождается сейчас здесь, в Кемране, – не каждому сердцу он близок.

– Не каждому кемранскому сердцу в том числе, – заметила Риана. – Может быть, люди и научатся не тосковать однажды… но то, что я увидела здесь, говорит мне, что этот час далёк. – Она невесело усмехнулась. – Но будь я хоть воплощением кемранских страхов, хоть королевой Фэйри, я не могу сделать ничего. Я не помню, что я должна уметь. Я вообще почти ничего не помню о волшебстве из-за Вуали, кроме смутных чувств и тоски. Я и ведьма-то довольно посредственная.

Тиллард испытующе посмотрел на Илсу и проговорил:

– «Всю себя она вложила в свои чары…» – От этих слов ведьма вздрогнула, но менестрель настойчиво продолжал: – Ритуальный танец и музыка волшебства были отняты у леди Рианы. Но это инструменты магии не только для друидов и ведьм. Музыкой творят своё волшебство Ши. Так что же сделала королева-ведьма Валлы, госпожа, и главное – зачем?

Илса опустила голову, и её плечи поникли. Она не смела смотреть на девушку, хоть та и не сердилась на неё за сокрытие тайны.

– Всё верно, – хрипло проговорила она. – Лиора запечатала твоё волшебство, потому что боялась, что ты уйдёшь раньше срока, что твоя тоска по Дорогам Ши будет слишком велика. Она хотела, чтобы ты сумела хоть немного пожить среди людей, узнать их, узнать жизнь по эту сторону Вуали… Она говорила, что так хотела когда-то ты сама – та, другая ты, которая спит в тебе, закутанная в покровы сотканной для тебя плоти. Когда ты… когда ты родилась её дочерью, Лиора любила тебя, как своё дитя. Она единственная не испытывала к тебе ни тени страха. И любила она тебя не ради твоих возможных грядущих свершений, а просто ради тебя. Ты должна это знать.

Риана отвернулась, но Тиллард успел заметить стекло слёз, блеснувшее в лесных омутах глаз.

– Если бы тебя не защищало её волшебство и сотканная с любовью для тебя плоть – ты бы не выжила в Кемране, моя королева, – тихо проговорил менестрель. – Теперь я понимаю.

– Ну а хрупкая плоть в свой черёд могла не выдержать силу дикого волшебства Фэйри, – тихо добавила Илса. – Необузданная сила в твоих уже человеческих руках могла навредить и тебе, и другим.

Девушка медленно кивнула и обернулась к ним. В её взгляде отражалась решительность.

– Но теперь я умею жить, как человек и как одна из тех, кто проводит сквозь себя волшебство по эту сторону Вуали. Ты сумеешь распутать сети чар, Илса?

Тиллард не верил себе от радости. Она выбрала!

Но ведьма замотала головой и обречённо призналась: