Проект «Кракен»

17

Форд отправился к озеру Комо на следующее утро, еще до рассвета. Он шел пешком и вел за собой жеребца Рыжика со снаряжением и продуктами. Клентон помог ему навьючить лошадь и показал, как завязывать ромбовидный узел, что оказалось довольно трудным делом. Вспотевшие и злые, они вновь и вновь повторяли урок, а лошадь взволнованно перебирала ногами. Будет настоящим чудом, подумал Уайман, если он сможет связать тюк, когда придет время отправляться в обратный путь.

Дорога к озеру Комо представляла собой трассу для джипов. Дальше, по словам Майка, дорога превращалась в козью тропу, а на высоте больше тринадцати тысяч футов терялась среди голых скал и каменистых осыпей.

Пока детектив шел, взошло солнце. Тропа вилась по склону горы, а затем ныряла в длинное и живописное ледниковое ущелье. Обычные сосны уступили место желтым соснам, осинам и, наконец, елям. Примерно через два часа путник добрался до Комо, чистого бирюзового озерца на высоте одиннадцати с половиной тысяч футов, в окружении лугов и карликовых елей, расположенного в продолговатой долине, зажатой между горными грядами, которые уже присыпало снегом. В холодеющем воздухе веяло морозом.

Форд остановился, чтобы отдохнуть и свериться с топографической картой. Продолговатая долина поднималась вверх мимо других ледниковых озер и заканчивалась у последнего озера под названием Кратер на высоте 12700 футов.

Сыщик довольно долго изучал местность по карте и выбрал для лагеря именно это место. Крошечное озерцо находилось сразу за линией деревьев в центре большой открытой впадины. Гребни и пики вокруг него образовали гигантский естественный амфитеатр. Озеро можно было видеть практически из любого места впадины: оно словно располагалось в центре римского Колизея.

Если Мелисса Шепард скрывается на этих склонах гор, она обязательно его увидит.

Уайман вел коня с грузом по тропе к верхней части долины. Он достаточно долго имел дело с лошадьми – несколько лет назад, в Аризоне, когда занимался расследованием под прикрытием, – чтобы понять, что не любит этих животных. И они отвечали ему взаимностью. Рыжик тоже не был исключением: они с сыщиком не поладили. Вскоре жеребец уже раздраженно прядал ушами каждый раз, когда Форд к нему обращался.

Они перебрались через гребень в следующую долину. Впереди показались два ледниковых озера необыкновенной красоты. На карте они были обозначены как «Голубые озера» – и действительно, их бирюзовый цвет был таким ярким, что стало больно глазам. Когда они проходили мимо этих озер, Рыжик стал проявлять свой нрав. Жеребец захотел пить и потянул за веревку, пытаясь спуститься к воде. Уайман, выругавшись, рывком вернул его на тропу, заставляя подождать. Рыжик сопротивлялся, и Форд снова выругался, довольно громко, так что его голос эхом отразился от окружавших ущелье каменных склонов. В дальнем конце озера он наконец позволил коню напиться, но дал выход своему раздражению, громко браня животное. Жеребцу не понравилось, что на него кричат, и он заартачился, когда Форд повел его дальше, что вызвало новый поток проклятий.

Они продолжили путь. Теперь линия деревьев осталась внизу, и они поднимались по крутой каменистой дорожке – чуть шире козьей тропы, которая петляла по каменистой осыпи. Эта тропа заканчивалась у озера Кратер, где детектив собирался разбить лагерь. Он продолжал громко разговаривать с животным и кричал на жеребца, когда тот останавливался и пытался щипать траву. Когда они добрались до озера, Форд делал вид, что сильно злился на Рыжика, а жеребец отвечал ему тем же, прижимая уши и скаля зубы. Привязав его на открытом, хорошо просматриваемом со всех сторон месте – вокруг не было ни кустов, ни деревьев, – Уайман снял с него поклажу.

Как только жеребец освободился от груза, с ним возникли новые трудности. Рыжику захотелось травы, но Форд, выругавшись, потянул его в сторону. Но лошадь дергала за веревку, и после долгих проклятий сыщик неохотно позволил ей немного попастись, привязав длинной веревкой, а сам принялся устанавливать палатку.

Это было суровое место – гораздо выше границы леса, холодное, продуваемое ветрами и пустынное. В тени скал лежал снег, а озеро у берегов затянуло льдом. Единственными признаками жизни тут были пятна лишайников. Вокруг вздымались гигантские каменные стены, осыпи и скалы, а за ними виднелись зазубренные хребты и горные пики.