— Так это… у вас.
— У меня?
— Ну, в кратере. Дорогу принимают. Точнее, принимает Окочукво, а Анжи поехала с ним.
— Спасибо, Уильям. Тогда мы сразу туда.
Я повернулся к профессору и спросил:
— Андрей Александрович, вы ещё не забыли, как лететь в кратер Сухова?
Нас встречали. На бетонированной площадке стоял гигант Окочукво и махал обеими руками. Он же снял меня с носилок и на руках, как маленького отнёс в мой дом. Мой дом.
Долгое время я избегал его. Всё здесь напоминало о короткой, но счастливой, семейной жизни и о гибели той, которую я любил.
И сейчас, лёжа на кровати, я смотрел на знакомые предметы. Теперь боли они не вызывали. Печаль. Мягкая, светлая. И воспоминания. Я закрыл глаза и тут же увидел, как мы строили этот дом, как Жанна рисовала эскизы мебели, красила стены и пол…
— У меня дежа-вю? — послышался задорный голос Анжи.
Я открыл глаза. Знакомая весёлая физиономия смотрела прямо на меня.
— Кто подранил тебя на этот раз, стрелок? И снова в ноги.
— Никто, Анжи. Сам сподобился.
— Ну тогда лежи. Сейчас тебя отнесут в мой кабинет, и я снова буду приводить в порядок твои многострадальные ноги.
— Твой кабинет? Это в Лимпо?
— Ну зачем так далеко? Раз в две недели я принимаю здесь, в кратере Сухова. Тут же теперь четыре обитаемых дома, не считая твоего и нашего с Джо.
— А ещё кто?
Я почему-то ожидал, что с моим отъездом остановится жизнь и в провале, и теперь с удивлением слушал, как Анжи перечисляет новых местных жителей.
— Ну, во-первых, раз в две недели здесь появляемся мы с Джо. Но это, конечно, не постоянное проживание, тем более, в Лимпо у нас живёт очаровательная малышка. Постоянно в провале квартирует Ланселот Макаллен. Он женился, кстати.