– Вы… уже бывали?
– В этой пироге? Нет.
– Нет?
– Нет.
Минута молчания. Ее глаза, только что зеленые, сделались почти черными.
– Только в очень старых фильмах можно увидеть нечто подобное… – сказала она почти лениво. – Этого никто не сможет сыграть. Не удается. Когда я увидела это, я подумала… что вы…
Я ждал.
– Могли бы. Потому что вы приняли это всерьез. Так?
– Не знаю. Возможно.
– Это ничего. Я знаю. Хотите? Я в хороших отношениях с Френетом. Может быть, вы не знаете, кто это? Я ему скажу… Это главный режиссер реалов. Если вы только захотите…
Я расхохотался. Она вздрогнула.
– Простите. Но – великие небеса, черные и голубые! – вы решили… ангажировать меня…
– Да.
Она не казалась оскорбленной. Скорее наоборот.
– Благодарю. Но, знаете ли, лучше не стоит.
– Но вы можете по крайней мере сказать, как вы это сделали? Это не секрет, надеюсь?
– Вас интересует, как я мог решиться?
– О, вы очень сообразительны.
Она умела улыбаться одними только глазами, как никто другой. «Подожди, сейчас у тебя пропадет желание искушать меня», – подумал я.
– Это очень просто. И никакого секрета. Я не бетризован.