Перекрёсток

Однако седалищный нерв Палача оказался прибором высокой точности. Погоня действительно была и бежала за ними с такой скоростью, что уже вечером стало слышно, как позади группы через лес ломится стадо носорогов. Тяжко вздохнув, Палач лёг на землю и начал пристраивать пулемёт поудобнее, Араб вставил в автомат «бубен» и залёг за стволом упавшего дерева. Невозмутимый Док полез на дерево. Сам Илья, оружие которого годилось только для ближнего боя, тоже вставил дисковый магазин и прилёг на землю чуть в стороне от остальных.

Перед ними была широкая поляна, почти свободная от деревьев, залечь противнику было негде, да ещё эффект внезапности своё возьмёт. Правда, неизвестно было точное число нападавших, но вряд ли их больше сотни. Примерно через пять минут из зарослей показались первые преследователи. К удивлению Ильи, это были не те крестьяне, с которыми они имели дело прежде. Преследователи были одеты в военную форму, правда, архаичную, похожую на мундиры времён Первой Мировой или Англо-бурской войны. Серо-зелёные гимнастёрки, штаны, похожие на галифе, сапоги или ботинки с гетрами, на голове несуразные кепки. Оружие было под стать, за спиной у них висели винтовки со штыками ножевидной формы. Пулемётов не было видно, то ли они ими не пользуются, то ли просто не стали брать, чтобы не замедлял движение. А двигались они быстро. В бинокль можно было хорошо разглядеть, как сильно вымотаны эти люди, форма было мокрой от пота, все тяжело дышали и уже с трудом передвигали ноги.

Илья был невеликим стратегом, но и он понял, что ситуация оказалась хуже, чем они думали. Форма предполагает профессиональную армию, а та, в свою очередь, регулярную военную подготовку. Плюс дальнобойные винтовки вместо ружей, плюс численное превосходство, их действительно было около сотни. Когда последние вышли из зарослей, некто, бывший, видимо, следопытом, остановился, чтобы сориентироваться, за ним встали и остальные, тяжко отдуваясь и переводя дух.

Сообразив, что лучшего шанса ему уже не представится, Палач, аккуратно прижав приклад левой рукой сверху, надавил на спуск. Нет смысла описывать, что делает пулемётная очередь с толпой плотно стоящих людей. Пробивное действие пуль было выше всяких похвал, каждая убивала двух-трёх солдат, так что первая же длинная очередь произвела настоящее опустошение в рядах противника ещё до того, как противник сообразил, что нужно лечь на землю.

Но, убиты были не все, кто-то успел открыть ответный огонь, и вокруг них засвистели пули. Илья где-то слышал фразу, что «свистящая пуля — не твоя», а впоследствии даже понял её значение. Просто скорость пули гораздо выше скорости звука, так что, если ты услышал свист пули, то сама пуля уже улетела далеко. Таким образом «свою» пулю человек просто не услышит.

Складки местности позволяли солдатам худо-бедно спрятаться от пулемётного огня, а вот от пуль Дока, который стрелял сверху вниз, не спрятался никто. А бил он стабильно по конечностям. Уже несколько нападавших катались по земле, зажимая культи. Приличного калибра пули, обладавшие большой энергией, отрывали ступни напрочь. Делал это снайпер, разумеется, не садизма ради, а чтобы связать противника ранеными. Часть солдат начала обходить их с левого фланга, сумев подползти на расстояние менее десяти метров. Но на этом их военная удача закончилась, поскольку Араб, привстав, выдал длинную очередь из автомата, которая и покончила с обходным манёвром. Обходили и справа, там, где залёг Илья, пока ещё не сделавший ни одного выстрела. Он тоже привстал, стараясь не рухнуть обратно из страха перед пулями, вскинул дробовик и дважды выстрелил в торчащие из редкой травы спины солдат. Успешно, вот только остальных это не остановило. Они просто вскочили и ринулись на Илью, справедливо полагая, что менее скорострельное оружие даёт им кое-какие шансы на успех. Но и Илья сообразил, что спасение его только в безостановочной стрельбе. Он нажимал на спуск снова и снова, компенсируя недостаток меткости большим разлётом картечи. Нападающих было больше десятка, бубен опустел наполовину, когда последним выстрелом он разбил в щепки винтовку последнего выжившего солдата, картечь разорвала правое предплечье, но бойца это не остановило. С диким воплем он бросился на Илью, выбил у него дробовик и схватил за горло.

Дыхание перехватило, в глазах начало темнеть, окровавленные руки солдата скользили по шее, но хватка не ослабевала. Хуже всего было то, что повторить номер, так удачно спасший его от обезьяны, Илья не мог. Сидящий на нём солдат придавил коленом кобуру. Последним осознанным движением Илья потянул из ножен на плече нож. Потом лезвием провёл по всему туловищу солдата, при этом рука чувствовала, как острая сталь разрезает гимнастёрку, кожу, мускулы и с негромким скрежетом проходит по костям. Когда клинок прорезал грудь, хватка на горле ослабла, а Илья, дотянувшись до живота, вогнал нож в область желудка. Чуть потянул скользкую от крови рукоять, потом снова всунул клинок во внутренности. После четвёртого раза руки солдата разжались, изо рта потекла кровь, а сам он с предсмертным хрипом откатился в сторону.

Отдышавшись, Илья посмотрел по сторонам. Только тут до него дошло, что он не слышит выстрелов. Оглядев поле битвы, он понял, что просто не в кого больше стрелять, враги закончились. Полноценная пехотная рота погибла от огня, по сути, одного пулемётчика.

— Профессор, я не понял, — раздался сверху голос Дока, — ты чего, даже блевать не будешь?

— А зачем? — удивился Илья.

— Ну, положено так, убил своего первого, посмотрел на дело рук своих, ужаснулся и буэээ!..

Илья прислушался к своим ощущениям.

— Не, не буду. Да и первый мой вон там лежит, мне его не видно и ужаснуться я не могу.

— Ну и профессора пошли! — возмущённо заявил снайпер, спрыгивая с дерева, — я ждал, что ты проблюёшься, начнёшь истерить, заявишь о святости человеческой жизни, а я такой сяду рядом, обниму тебя за плечи и скажу: «Это война, брат, иначе он убил бы тебя…» Ну, и дальше по тексту.

— С чего ему блевать? — проворчал Палач, — мы ели крайний раз вчера днём, больше суток прошло. Пусть лучше он тебе лекцию прочтёт о влиянии наркотиков на детский мозг.

— Я, зато, бормотуху не пью в гостях у хрен знает кого, — парировал Док.

— Может, на трупах еду поищем? — выдал идею Араб.

— Если ты не заметил, то они даже без вещмешков были. Только оружие и подсумки с патронами, — объяснил Док, — разве что, их самих съесть, но это без меня. У меня на человечину аллергия.

— Хорош болтать, — оборвал его Палач, — встали и пошли.

— Там, возможно, живые есть, — Илья показал в сторону поля боя.