Она кричала, не замечая испуганных взглядов, её пожирала ненависть от бесилия, от отчаяния, ведь она понимала, насколько несбыточны её желания.
– Мы не сможем сражаться, посмотри на нас! – высокий тучный мужчина обвел массивной ладонью толпу. – Мы слабые, безвольные рабы…
– Тогда я буду сражаться одна.
Она вырвала руку из хватки и растворилась в толпе.
***
– Посмотрите на неё! У неё нет рогов, она – уродка!
Смех проникал под кожу, впитывался в каждую клеточку.
– Теперь понятно, почему её родители продали! Я бы с такой уродкой даже в одном поселении жить не стал!
Она дрожала. Ей было страшно, но никто не поможет, никто не поможет, никто…
– Перестаньте! Она же не виновата!
Тёплая ладонь легла на плечо, мягкий голос зашептал ей на ухо:
– Не бойся, я тебя защищу.
Легкость охватила сердце, унося прочь обиды и горечь, которую она так долго держала в себе.
***
– Их слишком много, мы не справимся! – сквозь грохот и звон донесся до неё отчаянный возглас.
– Идём вперёд, не отступаем! Они боятся нас, скоро мы выдворим бохгси из города!
С этими словами она запустила в ближайшего врага бронзовое копье, которое огнем блеснуло в свете заходящего солнца. Копьё прошло насквозь, пришпилив закованного в латный золотой доспех врага к песчаной скале. Свистом она призвала копье обратно и приготовилась к новой атаке.
– Мы справимся, Урагири, верь в свой народ!