Сейчас пока еще бывший Бастард предлагал одобрить кардинала-леонардита. «Благопристойного и уважаемого сына Церкви».
— Аравинт, он, возможно, отдаст, Ваше Величество, — осторожно заметил Октавиан. — Взамен признания его легитимности.
— Даже если отдаст. Эрик Ормхеймский Бастард — не король, пока в его окружении полно змеепоклонников. Союза с отродьем из Мэнда не будет. Даже временного.
— Вы уверены, Ваше Величество? Войны нужно избежать любой ценой, а у Эвитана — сильнейшая армия. При том, что Квирина нам не поможет точно. Сейчас необходимы любые союзники.
— Да, способные держать слово. Эти — не способны. Для них любой союз не значит ничего. Как и слово, данное чужаку и иноземцу. Даже больше, чем принято у нас в Мидантии. Скорее, мы откопаем где-нибудь чудесно спасшегося Грегори Ильдани.
3
Этого не ожидал никто. Из эвитанцев и бьёрнландцев. И даже квиринского кардинала — мидантийца по происхождению.
Впрочем, тот, возможно, слишком рад возвращению на родину. Конрад бы тоже с ума сошел, ступив на землю Эвитана. Если бы там же можно было и остаться. Живым, на свободе и при других правителях. Деда наконец обнять, Эсту ему представить…
С другой стороны, ядовитая Мидантия не так уж похожа на родной юг Эвитана.
Мидантийский Барс Октавиан — рослый, поджарый, опасный, — выглядит моложе своих за сорок. Истинный воин и полководец. Без страха и упрека.
Яркая, вызывающе красивая дама — Гизела Мидантийская Пантера. Мало кому так идет мягкий фиолетовый бархат — под необычный оттенок глаз. И такое смелое декольте — на грани приличий. Мидантийских. В Квирине Гизела сошла бы за благовоспитанную матрону. В
Что за обычаи там сейчас — неизвестно. Засилье дорвавшихся до власти сумасшедших леонардитов говорит само за себя. А фанатичная Квирина ничего не делает наполовину.
А ведь скакали верхом, спешно. Но ослепительный наряд для выхода «в свет» красавица Гизела с собой прихватила.
Если высокопоставленные гости хотели кого-то удивить — им это удалось. И вовсе не Барсу с Пантерой.
Император Евгений, двадцати трех лет от роду. Высок, строен, довольно скромно одет. Можно принять за любого из его неброской свиты. А в Эвитане в такие годы и близко не дадут править самостоятельно.
Исключение — хороший парень Грегори Ильдани, но он Золотой престол так и не занял.
Впрочем, беспощадные узурпаторы берут власть сами. Через свержение отца и труп брата. И весьма темную историю со смертью кузена. У кого прав на Пурпурный Трон было куда больше. Да и страдавшая по кузену родная сестра Евгения Мария скончалась весьма скоропостижно. От горя. В каком-то «скромном», отдаленном монастыре. Чуть не сразу по прибытии.
Не странных ли союзников Анри нашел на сей раз? Не хуже ли даже недавнего Поппея Кровавого Пса? Рядом с ними Роджер Ревинтер сойдет не то что за приличного человека — за благородного героя. Впрочем, иногда выбирать не приходится.
Юную императрицу Юлиану не портит даже весьма сдержанный наряд. Рядом с яркой Гизелой мужской костюм новой супруги императора кажется едва ли не покровом монахини. Из того самого «удаленного» монастыря. С другой стороны — в какую скромную оправу не засунь алый рубин…
Правда ли, что, дорвавшись до трона, Евгений первым делом выгнал тихую, скромную первую жену-поэтессу? Ну, сразу после тайной расправы с кузеном и сестрой, вестимо. И в тот же день женился на красавице-кузине? «Самой прекрасной даме Мидантии». Давней любовнице? Или просто запросила за себя такую цену?