Танцы в тумане

22
18
20
22
24
26
28
30

– Ты обещаешь? – мой голос заметно дрожал.

– Да, я обещаю тебе. Мы найдём стражей и попросим о помощи. Я выведу тебя. И мы уйдём. Вдвоём.

Услышав это, я ощутила такое дикое облегчение, что, не выдержав, позорно расплакалась. Слёзы лились градом.

– Лестра, что ты, – подскочив ко мне, Вьюго прижал мою голову к своей груди. – Что ты? Ну, не плач. Пожалуйста, не плач. Я не могу видеть твоих слёз. Я не думал, что для тебя это так важно. Я всегда буду с тобой. Всегда, слышишь, и не бросил бы. Никогда! Я думал, отведу тебя, чтобы ты в безопасности была подальше отсюда. А потом уж найду способ вырваться из тумана. Я бы пришёл к тебе. Всё равно бы приполз. Даже если бы ты ненавидела. Я бы просто не смог жить без тебя. Я не хочу жить без тебя. Слышишь, не хочу и не могу.

Обняв, я прижалась к его груди, вдыхая аромат анчара.

– Я люблю тебя, Лестра, – услышав его шёпот, улыбнулась сквозь слёзы.

– И я тебя люблю, мой северянин.

Глава 43

Мне снова снился сон. Я отчётливо понимала, что это не явь. События сменялись как картинки: дом, родная деревня, тракт и нападающая на нас нежить.

И вдруг снова я сидела в кругу родных.

Сёстры плакали. Я ходила вокруг них и ничего не понимала. У лестницы стоял угрюмый Итан. Обернувшись, вардиган буквально впился взглядом в моё лицо. Его губы шевелились, словно он что-то пытался мне сказать.

Но я не понимала.

Сделав шаг вперёд, протянула дрожащую руку к нему, и вдруг реальность подёрнулась дымкой и обернулась густым туманом. Передо мной стояла тень Рыжухи: всё ещё серая, но, казалось, она стала намного чище. Разинув рот, душа закричала.

В этом немом крике было столько ужаса.

«Проснись!» – я отчётливо услышала последнее её слово.

Вскрикнув, распахнула глаза и села, и тут же увидела рядом с собой умертвие. Рыжеволосая женщина держала испачканную в чём-то бордовом обломанную толстую палку и целилась в грудь Вьюго, который спал напротив меня у костра.

– А, ну, брось, – завопила я и резво кинулась на рыжеволосую.

Тут же взметнулась мужская рука, но умертвие оказалось куда проворнее. Соскочив, оно кубарем откатилось к кустам и исчезло в предрассветных сумерках.

Но я смотрела не на него, а на грудь своего мужчины. Из огромной рваной безобразной раны сочилась густая вязкая кровь, медленно растекаясь ужасающим пятном на его рубашке. Эта дрянь успела нанести удар.

– Вьюго, – мой голос задрожал.