Крабко и Джорш — те двое, что привели его в Хейтеры — курили неподалёку, стоя над небольшой речкой, куда все собравшиеся Хейтеры — а их было немало — щедро кидали свои окурки. Джорш увидел, что Милье смотрит на него и помахал ему рукой. Леонард помахал ему в ответ. Да, теперь у него есть еда, есть курево, есть какие-никакие друзья — да что там говорить, Шани, одна из девушек-Хейтеров (весьма красивая, кстати; разве что имплант, заменяющий ей правую руку, слегка портил картину; но и Милье ведь не являлся парнем с обложки!) начала засматриваться на него, улыбаться ему и — уму непостижимо! — даже подмигивать! Шани была девушкой свободной, мужем и детьми не обременена — так что эти отношения вполне могли пройти дальше какого-нибудь там ночного перепихончика под извечным Хротцберским дождём. Леонард на всякий случай поспрашивал у своих новых друзей об этой самой Шани — не всем ли подряд она так мило улыбается? — и оказалось, что нет, она вполне себе скромная девушка, чей первый (и, судя по всему, единственный) парень погиб однажды в неравном бою с роботами Француза.
Милье затянулся горьким дымом дешёвой сигаретой (поправочка: самой дешёвой в городе; иными Хейтеры просто не владели) и перевёл свой взгляд на умирающее солнце, скатывающееся за горизонт. Дождь ещё не полил, но сгущающиеся тучи явственно давали понять, что скоро с небес прольются вёдра воды. Леонард хмыкнул. Уж с чем-с чем, а с погодой Хротцбер не изменил себе даже спустя пятнадцать лет. Как был городом неона и ливней, так им и...
— Ну что, Милье? — донёсся до него голос. — Погодкой наслаждаешься?
Леонард обернулся, прямо на него шёл Джорш — один из тех парней, что привели его сюда. На лице Джорша застыла располагающая улыбка; Милье улыбнулся в ответ.
— Да, Джорш, я дождик тут предвкушаю! — с усмешкой проговорил он. — Сейчас дождь ка-а-ак польёт, все люди на улицах ка-а-ак забегают в поисках укрытия, все ка-а-ак намокнут — лепота!
Джорш хмыкнул.
— Шутишь? — произнёс он. — И правильно делаешь! Нам, Хейтерам, живущим в
— А к чему конкретно я должен быть готов? — уточнил Леонард.
— Правильные вопросы задаёшь, Леонард! — произнёс Джорш. — Прежде чем на что-то соглашаться, надо точно узнать, на что именно ты соглашаешься. Так вот: завтра на рассвете мы с парнями (и с тобой, если не струсишь) пойдём брать банк. Как тебе такое, Милье?
Леонард оценивающе смерил взглядом собеседника.
— А почему именно утром? — спросил он. — Я так знаю, банки обычно берут либо днём, либо поздней ночью, а тут...
— Поздней ночью? — засмеялся Джорш. — Милье, ты с какого дуба рухнул? Кто ж ночью банки грабит? Да ночью самый дешёвый банк охраняется хлеще, чем покои английской королевы! А что касается того, чтобы ограбить банк днём, а не ночью...
Ну посмотри сам! С утра охранник банка ещё не проснулись, может, и вовсе на работу ещё не прибыли (может в пробке застряли, кто их знает!). Ничего не ожидающие работники банка, зевая, пьют кофе, посетителей почти ноль... Чем не идеальное время для ограбления банка, а?
Милье посмотрел на Джорша глубоким задумчивым взглядом. Вновь рисковать своей шкурой, пусть даже ради больших денег, Леонарду как-то не слишком хотелось, но...
Хейтеры дали ему еду и сигареты. Хейтеры дали ему какую-никакую крышу над головой. Хейтеры дали ему защиту от скинхедов, бороздящих улицы Хротцбера по ночам с целью очистить город от бездомных. Вот-вот Хейтеры дадут ему и секс (не забываем про Шани). И он будет посылать их к чёрту после всего того, что они для него сделали?
— Так что, Леонард? — спросил Джорш, протягивая тому руку. — Ты с нами? Без своей доли ты не останешься, гарантирую тебе!
— Что ж! — пожал протянутую ему руку Леонард. — Я с вами!
Он ещё не знал, как об этих словах ему придётся в скором времени пожалеть...