Гауптштурмфюрер СС Альфред Кристайллер очень любил девочек, причем, чем моложе, тем лучше, за что его очень не любили в собственной стране. Не любили до такой степени, что однажды он чуть было, не оказался в концлагере. К счастью для этого урода началась война, и его дядя, служивший заместителем начальника полиции Гамбурга, пристроил любимого племянника в гестапо, где он и начал свою успешную карьеру.
Отметился Кристайллер сначала в Польше, затем в Дании, но уже через месяц, после крупного скандала с немецкой семьей, жившей в Копенгагене и, похоже, занимавшейся разведывательной деятельностью, его с повышением звания перевели в Норвегию и закинули практически в задницу мира. По некоторым данным руководство гестапо, выполняя приказ из Берлина, использовало пристрастия Кристайллера втёмную. Извращенца убрали с глаз долой, но на должность начальника гестапо города, в котором был крупный порт. Один из тех портов, в которые во время войны заходили торговые суда нейтральных стран.
Как оказалось впоследствии, Кристайллера вытребовал в Норвегию начальник Айнзацкомандо 4 Айнзацгруппы «Норвегия» оберштурмбанфюрер СС доктор Хайнц Хокенманн, имевший схожие пристрастия и сделавший новоиспечённого гауптштурмфюрера одним из своих доверенных людей. К тому же Хокенманн лично знал дядю Кристайллера.
Альфред Кристайллер воспрял духом и принялся куролесить с новыми силами и под крылом сильного покровителя. Что он тут же и доказал своему новоиспечённому агенту изнасиловав его старшую дочь прямо у него на глазах.
Ну не совсем у него на глазах, Красницкого держали в соседней комнате, но разницы никакой нет. Слышал Красницкий всё от начала и до конца, а потом и лечил собственную дочку. Старшей дочери Красницкого было одиннадцать лет, а младшей дочери восемь. Это был хороший стимул для Красницкого, и он тут же сдал семью Улофа Ларссона.
Кстати говоря, я так и не понял, почему Красницкий не убил начальника гестапо. Такая возможность у него была неоднократно. К тому же сам Красницкий в прошлом боевой офицер. Последнее звание ротмистр отдельного корпуса жандармов, но политическим сыском он никогда не занимался, постоянно находясь в войсках. Прошёл всю Первую мировую войну, был дважды ранен и награждён орденами Святой Анны 3-й степени, Святого Станислава 4-й степени и Святого Георгия. После революции воевал у Юденича, в должности заместителя начальника контрразведки дивизии, а затем оказался в Риге, где и остался.
Через девять лет Красницкий после жестокого убийства семьи капитана первого ранга барона фон Кёнинга попал к Елагину. В тридцать пятом году Красницкий закончил разведывательно-диверсионную школу Латвийского генерального штаба, а до этого дважды был отправлен в бандитские рейды в Советскую Россию, где занимался тем же самым — убивал семьи советских активистов. Большевиков он ненавидел люто, но также люто ненавидел и немцев, небезосновательно считая их причиной всех бед Российской Империи.
По окончании школы в качестве учебно-практического задания Красницкий по приказу Елагина убил и ограбил жену и дочь капитана Латвийского генерального штаба Юриса Озолиньша. Пятнадцатилетней дочери Озолиньша Красницкий вспорол живот и отрубил ноги. Сделано это было специально. На месте преступления были оставлены якобы случайно потерянные документы сотрудника ОГПУ. Провокация удалась, и через месяц Красницкий вместе с женой и детьми с новыми документами был отправлен в Норвегию. О деятельности Красницкого его жена не знала до самого последнего времени.
По всей вероятности, Кристайллер сломал Красницкого ещё до изнасилования его дочери и зверским изнасилованием просто закреплял полученный результат. Как бы то ни было, но Улофа Ларссона и его старшего сына по доносу Красницкого упаковали в концлагерь, и господин гауптштурмфюрер принялся с пристрастием расспрашивать его дочерей.
В результате этих проникновенных бесед старшая дочь Бригита наложила на себя руки, повесившись в собственной комнате. Карин сошла с ума, стала набрасываться на всех, кто был в немецкой форме, и однажды во время обыска, которые происходили в домах неблагонадёжных местных жителей с завидной регулярностью, была убита солдатом оцепления прямо на глазах у всей семьи. Сёстры Линеа, Мари и Ингрид в течение сорок второго года просто пропали, после допросов начальника гестапо и лишь маленькую Хелену матери удалось спрятать у дальних родственников в деревне. К сожалению, у жены Ларссона не хватило мозгов остаться там же, и она вернулась домой к хворающему младшему сыну.
По какой причине мальчишку не спрятал родные братья Улофа, мне неизвестно. Домой Эльса вернулась днём, до ночи находилась у себя дома, а наутро дом оказался пуст. Соседи не слышали ничего. Больше ни Эльсу, ни пацана никто живыми не видел. Их обезображенные тела спустя три недели обнаружили за городом на берегу одного из заливов совершенно случайно. Мальчик был изнасилован, мать, по всей вероятности, забили прикладами и ногами до смерти.
Как это ни странно, но Улоф Ларссон и Людвиг выжили. Правда, старший сын лишился левой кисти, а Улофу на допросах выбили глаз. Именно эти обстоятельства позволили родственникам за очень приличные деньги выкупить их из концлагеря и спрятать в глухой деревне. И именно на младшего брата Улофа Ларссона я вышел с информацией о Красницком, уничтоженном нами Кристайллере и его подельнике штурмбанфюрере СС Хайнце Хокенманне, которого на тот момент мы просто не смогли достать.
Мы попробовали дотянуться до Хокенманна у него дома, но получилось только ограбить его замок и перебить немногочисленную охрану, состоящую из местных легионеров. Уплывая из Норвегии, я договорился о способах связи с братьями Ларссонами и в конце сорок шесТого года получил от них письмо, которое привёз мне в Аргентину их доверенный человек. В письме была просьба найти и убить Хайнца Хокенманна. Доказательства в причастности Хокенманна к смерти Эльсы и Стива братья получили железные.
До самого конца войны Улоф Ларссон возглавлял один из самых крупных отрядов движения сопротивления, похищая и зверски пытая в основном гестаповцев и полицейских осведомителей. Мои методы борьбы с нацистами он перенял с лёгкостью. В самом конце войны Улоф Ларссон добрался даже до некоторых сотрудников Айнзатцкоммандо 2, 3 и 5 Айнзатцгруппы «Норвегия» и получил просто невероятную информацию, но обнаружить начальника Айнзатцкоммандо 3 Айнзатцгруппы «Норвегия» штурмбанфюрера СС доктора Хайнца Хокенманна ему не удалось.
В то же время Хайнц Хокенманн через Венесуэлу добрался до Бразилии, сменил имя и стал Оскаром Хэлтором эмигрировавшем из Швеции в тридцать девятом году. После целой серии переездов, бывший штурмбанфюрер СС поселился в достаточно большом бразильском городе Порту-Алегри и потихонечку стал забывать, что его разыскивают как военного преступника во Франции, Норвегии и Швеции, но об этом хорошо помнили братья Ларссоны.
Улоф к тому времени стал мэром родного города, а его старший брат ещё во время войны по моему совету занялся контрабандой в порту и немало преуспел на этом поприще. Большая часть информации, которую получил Лис, пришла от братьев Ларссонов и их знакомых, а в основном от старшего брата Улофа и целой сети его осведомителей.
Гек разыскивал Хокенманна полтора года. Положа руку на коленку, мы искали бы его до скончания века, но нам здорово помогли документы из разгромленного нами отделения гестапо. Помимо всего прочего в сейфе начальника гестапо лежали списки мест компактного проживания немцев в различных странах Латинской Америки, а в основном в Колумбии, Венесуэле, Бразилии и Уругвае, списки отелей и пансионатов для эксфильтрации бежавших после войны нацистов, фамилии связников и некоторые пароли. Конечно же, многие пароли с окончанием войны сменились, но мы и не собирались ими пользоваться.
Геку удалось выкрасть владельца одного такого пансионата в Венесуэле и вдумчиво его допросить. В результате жесточайших пыток Гек получил конкретную информацию о ряде посредников нацистской сети, а затем им была вскрыта целая цепочка «крысиных троп», за которыми впоследствии велось скрытое наблюдение. Дальше, как вы сами понимаете, дело техники.
Очаровал я братьев Ларссонов учебным фильмом о вреде купания в некоторых небольших бразильских речках. Штурмбанфюрера СС Хайнца Хокенманна загрызли живьём пираньи. Подручные Гека закинули верёвку на ветку дерева, свисающую над небольшой речкой, и подвесили Хокенманна над водой, потихонечку знакомя гестаповца с её обитателями.
Хорошо, что Гек перед этим научился снимать документальные фильмы, так как оператор, которого он нанял за бешеные деньги отрубился уже через пару минут. Визги Хокенманна продолжались минут сорок, а потом он умер от болевого шока и потери крови. Быстрой смерти ему никто не обещал. Речка была неглубокая, а пираньи совсем маленькие, поэтому штурмбанфюрер и продержался так долго.