Там, на той стороне

22
18
20
22
24
26
28
30

— «АГ»?

— Да. Совершенно, верно, «АГ».

— И что это? — спросил Натан и снова провел по дну.

Эйверитт приложил два пальца к виску и «выстрелил».

— Его личная коллекция. А еще добавлю, что он был немцем до мозга костей.

— А-а-а, — Натан вдруг понял и ему захотелось вернуть выпитое обратно в стакан. — Нет… вы серьезно?

— Абсолютно, подарок одного советского офицера, который мигрировал в штаты после войны.

— Будем надеяться, что он действительно кончил самоубийством, а не отравлением.

— Можете быть уверенным. Этому есть уйма доказательств. А вот жена его отравилась.

— Ну спасибо, мистер Эйверитт. От моей смерти толку мало, но, если я не доживу до утра, не думаю, что кто-то будет этому рад.

Фрэнсис Эйверитт рассмеялся.

— Не беспокойтесь. Я пью его на протяжении вот уже двадцати лет и как видите здоров. И планирую прожить как минимум столько же.

Эйверитт забрал бутылку и поставил в сейф, расположенный между двумя полками, доверху заставленными книгами. Натан окинул взглядом ряды, каждая книга стояла смирно, как солдатик, гордо выпятив корешок. Ему стало любопытно, что может храниться у такого человека, как Фрэнсис в коллекции.

Натан встал с кресла и прошелся по просторной гостиной. Мистер Эйверитт любезно зажег свет, так как все это время комнату освещали разожженные угли камина.

— У вас впечатляющая коллекция, — проговорил Натан. — А тут, что у нас… Филипп Пулман «Северное сияние». Это же самое первое издание!

Он повернулся к мужчине и с нескрываемым восхищением добавил:

— Где вы его раздобыли? Позвольте… я взгляну.

Натан протянул руку к книге, но мистер Эйверитт раздраженно возразил.

— Нет-нет! Не стоит их трогать! — а затем уже спокойнее. — Понимаете… эти книги… все что у меня осталось от Линды. Когда мы только с ней познакомились, полка была пуста. Сколько лет прошло…

— Извините, — сказал Натан и вернулся в кресло.