— А… зачем грузовик? — растерянно произнес папа Миша, окончательно запутавшись в громадье вопросов и паутине мыслей.
— Максим сказал — на «газели»! — фанатично ответил Толик.
— О, — удивился Максим, глянув на товарища. — А позвонить?
— Мы хотели! Даже кидали монетку, кому звонить, — поведал Семен.
— Хм? — все с любопытством повернулись к нему.
— Так он не показал, что выпало, а монету проглотил, — обвиняюще ткнул он пальцем в товарища.
— Все не так было! — возмутился Толик. — И вообще! Я тебе сразу говорил — ему деньги ради денег нужны, а не для того, чтобы в них с разбегу прыгать!
— О-о, — задумчиво протянул Максим.
— Не советую. Я пробовал — больно.
— Тогда ладно, — милостиво махнул тот рукой и попытался взобраться внутрь. — Лестницу бы.
— Я могу залезть! — пискнули сзади голосом Федора.
— И мы! — поддержали девчонки.
— Вы-то как выбрались?! — с показной строгостью всплеснул руками папа Михаил. — Я же сказал — ни шагу за дверь!
— А мы через окно, — тоном опытного крючкотвора ответил Федор. — Я держался, а они по мне слезли. Только уху больно…
— Потом и попе будет больно! А если бы ты сорвался?!
— Нет, у него хватка, как у сварки, — Максим прижал к себе Федора и с гордостью показал остальным. — Знакомьтесь — мой брат, Федор, великий мастер, между прочим. А это Тоня и Катя, сестры, частные инвесторы.
— Кто? — не понял папа.
— Не важно, слово-то хорошее, — отмахнулся Максим. — Так кто полезет?
— Да я мигом, — взлетел вверх Толик, отвинтил что-то на стойке и ловко выудил из прозрачного куба карточку вместе с десятком подшитых документов, до того лежавших на дне. — Вот, двести миллионов, — протянул он все Максиму.
— С-сколько? — поперхнулся Михаил, ошарашенно переводя взгляд с карты на Максима и обратно.