Николай взял минуту для размышлений и вновь занялся чаем. А когда минута истекла, задал главный вопрос, о котором представитель довольно видной и старой семьи должен был задуматься в первую очередь:
— А вы знаете, что мальчик одаренный?
— Да, разумеется, — встрепенулся Михаил.
— На какой эмоции базируется его Сила? — внимательно смотрели на него глаза, достойные строгого экзаменатора.
— Н-на чести? — тоном троечника ответили ему. — Он ведь из…
— На любопытстве, — пристукнул носком туфли Николай. — Это — его душа, его смысл и его суть.
— Но это же!..
— Почти не встречается, да. Но в этом — весь Максим. И знаете, что ему любопытней всего в данный момент?
— Соревнования?
— Нет. Ему любопытно, насколько вы его любите. Как далеко он может зайти, чтобы не стать вам чужим. Даже если он не отдает себе в этом отчета, Максим всеми силами старается это проверить.
На кухне установилась мертвая тишина, такую можно услышать только на контрасте с сильным грохотом. На этот раз — это был гром осознания. И вроде даже строчки книжицы про приемных детей, читанные Михаилом украдкой, всплыли в памяти…
— Докажите, что вы будете его любить всегда, даже если он уничтожит весь мир. — И, опережая следующий вопрос, Николай произнес: — Можно просто словами.
— А он не кинется это проверять? — кисло улыбнулся отец семейства и понурил голову.
— Ему неинтересно проверять слова тех, кому он доверяет и кого любит. Они для него — он сам. А себе он верит.
— То есть на соревнования я должен его отпустить? — поднял Михаил взгляд на собеседника.
— Я вам больше скажу, если вы воспрепятствуете, он все равно там окажется, — усмехнулся Николай. — Даже если бы у него не было денег, он все равно участвовал бы, пусть и вне конкурса. И ему все равно, что подумают другие.
— Любопытство? — понял отец.
— Да. Только в таком раскладе есть маленькая неприятность.
— Какая?
— За призом он тоже пришел бы, — усмехнулся Николай в чашку. — За настоящим призом.