Парень ссутулился еще сильнее и грустно шмыгнул носом.
— Есть у меня один вариант, беспроигрышный. Такой, чтобы «оно само».
Ян встрепенулся, явно расслышав в словах свою мечту.
— Но сразу предупреждаю — путь это нелегкий, полный боли и страха! — заметив некоторое сомнение в глазах собеседника, тут же добавил: — Но ты ведь на все ради нее готов?
— Д-да! — Ян нашел в себе решимость и выпрямил спину.
— Тебе придется извиниться.
— Да, конечно. Максим, извини!..
— Не сейчас! — пресек я его строгим тоном. — На людях!
— Ладно… — потерянно согласился Ян.
Вокруг прибоем сотен голосов шумела столовая, выбивая ритм жизни тарелками по столам. Но на общем равнодушном фоне великой стихии большой перемены явно угадывались заинтересованные глаза, а иные уши слишком подозрительно повернуты в нашу сторону.
— И не здесь! — Я подхватил салфетку, выудил из кармана ручку и двумя строчками назначил время и место. — Никому не показывай. Прочитаешь, когда будешь один, — протянул ему свернутый треугольником лист.
— Спасибо! — искренне выдохнул он.
— Деньги спрячь… Шоколад оставь… Иди.
Оставалось считать секунды, с интересом наблюдая, насколько хватит его терпения. На двенадцатом шаге, уже в дверях столовой, Ян воровато обернулся и с нетерпением развернул послание. Затем дочитал до второй строчки, с возмущением посмотрел на меня, дождался кивка, выдохнул обреченно — и съел угол салфетки.
А вытерпел бы до безлюдного коридора, и некому было бы кивать. Но да ладно — я выудил телефон и принялся организовывать небольшое чудо.
— Добрый я сегодня, — поведал пустой тарелке и огладил живот.
Три котлеты и двойное пюре — истинный рецепт доброты. Глядя вокруг, на улыбающиеся лица школьников, весело подъедавших свои порции с тарелок, я убеждался в этом безмерно — особенно сравнивая с угрюмостью тех, кто склонился над жидковатыми салатиками, пытаясь нанизать траву на острие вилок. Но таких мало — и с каждой минутой их тяга к добру становится все необоримей, подтягивая к лотку раздачи…
Приятно сознавать, что все это — благодаря тебе. Но, как Прометей, даровавший людям огонь, я вовсе не собирался кричать об этом на каждом углу. Ограничился объявлением на входе.
От приятных мыслей отвлек строгий звук телефонного таймера — время.
Четыре лестницы пронизывали здание, соединяя первые и последние этажи. Находились они достаточно далеко друг от друга, так что затеряться в школе не было великой проблемой, как и избежать лишних встреч — при должной осторожности. Поэтому спортзала я достиг в одиночестве, хоть и пришлось дважды подниматься на этаж выше и переходить на другой лестничный пролет.
ebooksa