— Пойдем? — просительно глянул Паша.
Дождь на просеке лил куда сильнее, чем под защитой крон, но это была часть привычного мира, кажущаяся куда более безопасной, чем дикая чаща.
С другой стороны, вряд ли кто из обитателей леса станет его поджигать, обрекая остальных на гибель. Настолько жестоких обитателей там нет.
— Нам все еще к реке? — уточнил у меня Артем.
— Да.
— Тогда за мной, — вновь подошел он к стене леса, внимательно ее оглядел, будто видел нечто большее, чем хаотичное переплетение ветвей, и довольно констатировал: — Нам сюда.
— Как он это делает? — нахмурившись, спросил я, стоя в метре от Артема.
Только тот был уже в лесу, а мы — на тропинке. А тот самый момент перехода вновь остался незамеченным из-за движения ресниц.
— Я не чувствую Силу, — задумчиво произнес Паша.
В спины деликатно подтолкнула ладонями Света, обрывая рассуждения.
— И чьи это тропы? — не удержался Пашка от вопроса, прислонившись к стволу, когда все вновь оказались под сенью леса. — Ни одной зарубки! Ни одной полянки с лавкой! Даже маркировки на мачтовых деревьях нет! Ладно если лесничество давно закрыли, но следы обязаны были остаться!
— А вон, — указал Артем за спину Паше.
Тот резко дернулся и обернулся, но, как и мы все, никого не обнаружил.
— На коре, выше головы, — подсказал Тема.
Там были глубокие вертикальные рубцы, уже поджившие за достаточное время под слоем смолы.
— Э-это что? — сглотнул Паша.
— Когти хозяина тропы, — буднично уточнил он.
— Ух ты, настоящий медведь! — оглянулся я по сторонам.
— Тихо! Он не любит, когда шумят, — шикнул на меня Артем, вновь шагнув на тропу.
Ребята впечатлились и молча двинулись следом, только на этот раз позади меня встала Света.