Они еще поговорили, а потом Манфред с барабанщиком вернулись на сцену готовиться к выступлению. Дин рассказал брату, что услышал от Алдо. Сэм опустил подбородок на кулаки:
— Думаешь, это Алдо убил Рокси?
— А ты думаешь по-другому? Подумай, Сэмми, это же вечная история, такое сплошь и рядом случается. Они ссорятся, он ее убивает и прикапывает где-нибудь.
Сэм кивнул:
— А потом она возвращается призраком и преследует… Манфреда? Вот этой части я не пойму.
Дин пожал плечами:
— Или это Манфред ее кокнул.
Сэм покачал головой:
— Манфред до сегодняшнего утра о ней и не помнил даже.
— Он сказал, что не помнит прошлую неделю, — Дин поднялся. — Пойду еще пива возьму. Если Рокси вернется сегодня ночью, попробуем позвать ее по имени. Вдруг откликнется.
Предположение было смелое, но некоторые призраки действительно вступали в беседу. К сожалению, пока она сказала только «Люби меня!» — не слишком содержательный разговор, который однако вполне вписывался в рабочую теорию насчет убийства отвергнутым любовником. Если так, первым подозреваемым выступал Алдо.
Дин подошел к барной стойке, протиснулся между двумя мужичками, которые по ощущениям посещали младшую школу вместе с Манфредом, и помахал Дженнифер. «Секундочку!» — одними губами отозвалась она, смешивая одновременно несколько напитков. Тут Алдо начал соло к «Born to Be Wild»[104], и Дин обнаружил, что искренне наслаждается выступлением предполагаемого убийцы.
«Забавная у меня жизнь», — насмешливо подумал он.
Дженнифер вручила парням стаканы, и те с полными руками отчалили к своему столику.
— Опять бруклинское? — уточнила Дженнифер.
— Ага.
Что-то в ее голосе изменилось. Она наполнила стакан и поставила перед Дином:
— Дин, слушай, мне нравится все это, но можно кое-что спросить?
— Валяй, — кивнул Дин.
— К чему ты клонишь?