– А других снимков ты не делаешь?
– Каких?
– Не знаю… Скажем, из жизни. Красивый цветок, аппетитное блюдо или еще что-то.
– А смысл?
Брайс удивленно моргнула и покачала головой:
– Извращенец.
И не успел Хант отобрать у нее телефон, она вытянула руку с аппаратом, улыбнулась во весь рот и сделала селфи.
– Вот, – сказала она, возвращая телефон. – Хотя бы один снимок, не связанный с трупами.
Хант расширил глаза и молча убрал телефон.
Лифт с легким гудением вез их вверх. Брайс смотрела на меняющиеся цифры этажей.
– А ты знаешь того легионера? – как бы невзначай спросила она.
– Которого? Помнится, их было двое. Один пускал слюни на траскианский ковер, высунув язык чуть ли не до пола. Второй смотрел на твою задницу так, словно ждал, что она с ним заговорит. Ты кого имеешь в виду?
Брайс засмеялась:
– Бедняжки. Изголодались в казармах по сексу, раз присутствие одной женщины заставляет их пускать слюни. Ты знаешь, как его зовут? Я про того, кто хотел завести разговор с моей задницей.
– Нет. Нас в Тридцать третьем легионе – три тысячи. – Он искоса посмотрел на Брайс, продолжавшей следить за чередованием цифр этажного табло. – Вряд ли стоит знать имя парня, который здоровается с твоим задом раньше, чем с тобой.
Лифт остановился.
– Кстати, именно такого парня я и ищу.
Брайс первой вышла из кабины и двинулась по коридору, лишенному интерьерных излишеств. Хант пошел следом. Если он знал, куда надо идти, Брайс только делала вид.
Он свернул влево. Их шаги гулко отдавались на желтовато-коричневых гранитных плитках пола. Коридор был длинным. В некоторых местах плитки успели треснуть и покрыться щербинами от оброненного оружия, магических состязаний и обычных потасовок. Однако все были начищены до зеркального блеска, отражая их лица.
Брайс читала фамилии на дверях: