ДОСТУП ТОЛЬКО ЧЕРЕЗ ПРОПУСКНЫЕ ВОРОТА
Внутри Мэгги разглядела кучку палаток, несколько постоянных строений и разнородные компании людей. Некоторые собрались вокруг костров, другие пели песни, одна группа прикрепляла к проволочной ограде какой-то плакат. Все это внутри ограждения. Снаружи стояли с дубинками морские пехотинцы, с невозмутимыми лицами, в тяжелой броне и пристально смотрели внутрь.
– Крутая охрана для «коммуникационного и общественного» места, – пробормотала Мэгги Катлеру.
– Да. Я одолжу тебе лейтенанта Кейт. Оказывается, она неплохо ладит с чокнутыми…
– Чокнутыми, Эд?
– Протестующими против проекта. Нам приходится проводить досмотр, задержали парочку бомб. О, и наоборот, тех, кто чересчур любит Мыслителя. Они появляются в неожиданных местах – вот что значит переходить, – и нам приходится отлавливать их по всей территории Мыслителя, а она немаленькая, поверь мне. Здесь они сидят в клетке, неважно, знают они это или нет. Мы «официально» опрашиваем их, и у нас есть закрытая сеть, так что они могут снимать видео, трепать языком и писать друг другу. Но они в клетке, там и останутся. Пока они спокойны и держатся подальше от ограды, все счастливы.
Мэгги показалось, что где-то играет музыка – мягкая, убаюкивающая песня, словно поет какой-то большой, но далекий хор… Она постаралась сосредоточиться.
– Что за протестующие?
– Да кто угодно. Уфологи. Сторонники теории заговора, которые считают, что это коммунисты вернулись со звезд.
– Или Гитлер, – усмехнулась Шеридан. – Старик Адольф тоже среди кандидатов.
– Я бы разочаровалась, если бы его не было.
Катлер продолжал:
– Еще у нас есть христиане, которые спрашивают о божьей благодати того галактического народа, что послал сообщение. И несколько мусульман, которые опасаются, что Мыслитель – святотатство, и не строим ли мы какой-либо образ Божий. С другой стороны есть несколько христиан-сектантов, которые полагают, что мы должны сооружать эту штуку именно потому, что она разрушит мир и вызовет Пришествие Христа. Выбирай.
– Честно говоря, – добавила Роберта, – многие Следующие выражают похожие взгляды, по крайней мере относительно не поддающейся определению угрозы, которую представляет проект.
– Все еще серьезнее, Мэгги, – сказал Катлер. – Эти яйцеголовые Следующие разобщены не меньше нас. Здесь есть их фракция – я уже говорил, – они называют себя Смиренными. Они могут призывать к забастовкам, уходу с рабочего места, затягиванию сроков. Но они не просто агитаторы. Они типа… – Он махнул рукой, подбирая слово. – Типа культа.
Роберта улыбнулась.
– Культ. Адмирал, я действительно думаю, что это подходящее слово. Они называют себя последователями учения Стэна Берга – вы знаете Берга, адмирал Кауфман? Я лично присутствовала на Проповеди под Бобовым стеблем…
Мэгги вздернула бровь, глядя на Катлера. Тот пожал плечами.
– Но они искажают слова Берга. «Будьте смиренны перед лицом Вселенной». Смиренные толкуют это как «будьте смиренны передо мной»! «Творите добро». Ну конечно. Покуда добром является то, что я скажу, покуда это хорошо для меня. «Постигайте»…
– Философы, – фыркнул Катлер. – У нас их здесь целый зоопарк. Знаете как распознать философа? По тому количеству слов, которые он изрыгает, когда сетует на то, что сортир заперт. Это просто сотрясение воздуха. Но тебе нужно присматривать за ними, Мэгги.