– Ты когда-нибудь пробовал отдать это на анализ?
– Нет.
– Я могу устроить это.
На его лице отразилось волнение.
– Не уверен, что хочу это точно знать. Это кровавая дьявольская вещь, чем бы она ни была. Я никогда даже не трогал ее и не собираюсь.
– А какова ее история?
– Ее написал один из моих предков – второй маркиз. – Он кивнул на портрет.
– Это он?
– Да. Лорд Фрэнсис Халкин.
– Тот единственный, который не похоронен в фамильной часовне?
Он нахмурился:
– Откуда ты знаешь?
– Эдвард рассказал мне, когда мы были там.
Он помрачнел.
– Это был жестокий, ужасный во всех отношениях человек. – Он с опаской взглянул на книгу. – Он занимался колдовством. Черной магией. И еще множеством разных вещей. Он был в некотором роде последователем Жиля де Реца.
– Имя мне знакомо. Кто это?
– Один довольно неприятный француз, который любил заниматься сексом с маленькими мальчиками, перерезая им горло во время полового акта.
Оливер отошел, и его тень, скользнув по страницам книги, на мгновение создала иллюзию, будто кожа дышит. Фрэнни в смятении отвернулась, не в силах больше даже стоять у витрины. Пол под ее ногой скрипнул.
Оливер засунул руки в карманы. Солнечный свет казался каким-то неуместным в этой комнате. Она последовала за неторопливо шагающим Оливером.
– Говорят, что Жиль де Рец убил более девятисот мальчиков – самый страшный маньяк-убийца за всю историю человечества. Я не знаю, сколько убил второй маркиз. Равно как и не знаю, на чем он написал свою книгу. – Он остановился и повернулся к ней. – Я никогда не воспринимал болтовню об аристократии всерьез. Среди наших предков праведников нет.