Багровый пик

– Отличное начало дня, сэр, – голос Холли звучал официально.

– Вы тоже так думаете? И, может быть, отличное время для окончания некоторых дел. – Кушинг замолчал. Но он уже принял решение и теперь готов был его выполнить, даже если это принесет разочарование его любимой дочери. – В городе появились молодой человек с сестрой. Что-то мне в них не нравится.

Кушинг протянул Холли клочок бумаги, на котором было написано: сэр Томас Шарп и леди Люсиль Шарп.

– Вот их имена. Я хочу, чтобы вы провели расследование. О деньгах не беспокойтесь. Мне нужны результаты. – Тут он протянул Холли чек. – И побыстрее.

Нет смысла продлевать ее агонию, раз уж до этого дошло.

#

Стоял прекрасный день, последний из целой череды прекрасных дней, которые Эдит проводила в компании Шарпов. В парке Делавер играл оркестр, и семьи горожан высыпали на пикник. Погода была совершенно фантастическая. Эдит прогуливалась в компании леди Люсиль Шарп, и обе женщины прятались от ярких солнечных лучей за пестрыми зонтиками от солнца. Эдит была в своей светло-золотистой юбке, стянутой в талии кожаным поясом с двумя руками, сделанными из слоновой кости, держащими друг друга. Пояс был ее любимым, потому что напоминал ей о любимой детской книжке «Красавица и Чудовище». Заколдованный замок Чудовища был населен волшебными существами, которые прислуживали ему. Так как предполагалось, что они все невидимые, то на картинках они изображались белыми контурами на черном фоне. Когда они впервые вместе читали эту сказку, Эдит спросила у матери, не были ли эти существа призраками. Мама ответила, что призраков не существует в природе и если кто-то – скорее всего кухарка, потому что она ирландка и очень суеверна, – говорит ей обратное, то она не должна ее слушать.

Шарпы были одеты во все абсолютно черное, этот цвет напоминал Эдит об описаниях Диккенсом черного цвета сажи, которая покрывала Лондон. На черном костюме леди Шарп выделялся кроваво-красный цветок на груди и воротник и манжеты, украшенные кружевом. Сэр Томас напоминал высокую, черную тень с полоской белоснежного воротничка и серебряной цепочкой для часов. Оба надели круглые, черные очки, чтобы защитить глаза от солнца.

Томас в это время находился вместе с Аланом, Юнис и несколькими поклонниками Юнис. Головы гуляющих поворачивались вслед прогуливающимся Эдит и леди Шарп – голова девушки кружилась от восторга, хотя лицо ее оставалось совершенно непроницаемым. В руках леди Шарп держала пинцет и специальную коробочку – она собирала коллекцию бабочек.

– Papilio Androgenus Epidarus, – объявила она, помещая красочное, трепещущее крылышками насекомое в коробочку.

– Они же умирают, – пробормотала Эдит, слегка пораженная.

– Конечно, умирают, – согласилась леди Шарп. – Они греются в солнечных лучах, и когда солнце исчезает, то они умирают.

– Как печально.

– Совсем не печально, Эдит, – возразила леди Шарп. – Таков закон жизни. Это жестокий и дикий мир, в котором кто-то кого-то постоянно ест или умирает прямо у нас под ногами.

– Все это совершенно ужасно, Люсиль, – скорчила гримаску Эдит.

– Не все, – сестра сэра Томаса подняла ветку с прикрепленным к ней коконом и внимательно его рассмотрела.

– Вот, взгляните. Все, что нужно для жизни, находится внутри этого кокона. Идеальный случай. Если я буду сохранять его в тепле и сухости, то из него вылезет очаровательное маленькое существо. Кусочек солнца, только с крыльями, – она улыбнулась Эдит и повыше подняла ветку. – Дома у нас есть только «мертвые головы[19]». Вне всякого сомнения, устрашающие существа без малейших признаков красоты. Они обитают в темноте и холоде.

Люсиль осторожно завернула кокон в носовой платок.

– А чем же они питаются? – поинтересовалась Эдит.

– Боюсь, что бабочками, – в голосе Люсиль послышалась скука.